Сознание возвращалось
медленно, неохотно, словно продираясь сквозь плотный, вязкий
кисель. Пожалуй, настолько погано я не чувствовал себя даже в
прошлой жизни после очень обильных возлияний.
Первым ощущением была
тупая, пульсирующая боль в висках, будто голову зажали в тиски. В
такие крепкие, основательные тиски, которые вот-вот сдавят мою
башку настолько сильно, что она лопнет, как переспелый
арбуз.
Во рту ощущалась жуткая
сушь, которой, наверное, позавидует пустыня Сахара. Язык прилип к
нёбу, а веки казались свинцовыми. Попытка сглотнуть вызвала лишь
болезненный спазм в горле.
Я застонал и попробовал пошевелиться, однако тело не слушалось.
Руки оказались стянуты за спиной так туго, что запястья горели
огнем. Ноги мне, судя по ощущениям, тоже связали.
Похоже, я сидел на стуле, потому как мягкому месту было очень
даже жестко. А еще, затёкшее тело однозначно говорило о том, что я
в этой позе нахожусь уже не один час.
Интересно, каких действий ждать от тех, кто состряпал похищение,
дальше? Это же похищение, я надеюсь, а не банальное желание
угробить меня.
Впрочем, с другой стороны, хотели бы убить, уже убили бы.
Значит, скорее всего, по законам жанра предполагается какая-нибудь
особо доверительная беседа в особо неприятных условиях. И в свете
подобной перспективы черт его знает, так ли уж хорошо, что я до сих
пор жив.
Я трудом разлепил глаза, попытался осмотреться. Вышло у меня это
с трудом. Комната расплывалась мутными пятнами, а взгляд
категорически отказывался сфокусироваться.
Потребовалось несколько долгих минут, чтобы зрение хоть немного
пришло в норму.
– Черт... – Тихо пробормотал я, – Что за хрень?
Это было точно не жилое помещение. Скорее, подвал или какой-то
подсобный закуток. Стены из грубого камня, местами влажные. Похоже
на погреб, но только уровня "полулюкс".
С потолка свисала одинокая тусклая лампочка без абажура, бросая
по сторонам резкие тени. Воздух был спертый, пахло сыростью, пылью
и чем-то еще – неуловимо знакомым.
Окона в помещении отсутствовали, снаружи, из-за двери, не
доносилось ни единого звука городской жизни – ни гудков машин, ни
голосов. Пожалуй, я бы сказал, что меня увезли куда-то на окраину,
в отдельно стоящий дом. Хотя, может, стены слишком толстые, поэтому
всё глушат...
Значит, квартира «Дельбрука» была лишь временной декорацией,
местом для ловушки, в которую я попался как последний идиот.
