Хрустящий под ногами снег сводил с ума. Звук был простым до
безобразия, и оттого таким мерзким. Хрум-хрум-хрум… Константин был
готов закрыть уши руками, однако прекрасно понимал, что это не
поможет – звук словно залез под кожу. Хрустел так, как будто мозг
Константина кто-то без остановки сверлил. Прямо как тот сосед, что
затевает ремонт в самое неподходящее для того время. Восемь утра
выходного дня? Подходит! Однако такой пример Костя использовать не
мог. Ни то, что считал надоедливого соседа слишком уж заезженным и
картонным, просто не знал. Никогда не слышал и никогда не
сталкивался. Константин – по отцу Константинович, но никогда
отчество не использовал – вырос в той крошечной деревушке, в
которой жил до сих пор. Какие, к чертям собачим, соседи с дрелью? У
Константина соседа-то не было – ближайший дом слишком далеко от его
церкви. А дрель? Он и не знал, что это, в принципе, такое! Дрель…
Птица какая-то, что ли? Константин был далёк от технического
прогресса, но не из-за того, что был каким-то старым педруном. Нет,
старым он был, как и пердуном, в принципе, тоже. Но от прогресса
вряд ли бы отказался. Просто о нём не знал. Не знал он, его
прихожане, жители деревни и ближайших городов. Константин жил в
прошлом… Для нас, разумеется, а для себя в настоящем. Но настоящее
то чудное… Необычное, и нам не знакомое. Но для Кости всё было
привычным. Нормальным. Привычный лес, по которому он
устало брёл вслед за старухой. Привычный – хотя и до боли в глазах
– надоедливый звук хрустящего под ногами снега. Хрум-хрум-хрум…
Константин был готов кричать от раздражения. Будь его воля, он бы
заорал во всю свою старческую глотку! Кричал бы грозно и сердито.
Возможно, даже матерно. Но он шёл… Шёл, и слушал этот гадкий звук.
Прошёл ещё несколько метров, и вдруг остановился.
- Тамара! – буркнул он спутнице, - Ну, бога ради! Куда мы
идём?
Сухая до неприличия старуха резко развернулась. Шерстяной платок
почти упал на впалые глаза, морщинистая рука натянула его обратно.
Посмотрела на Костю сердито, и скрипуче прошипела:
- А что?! Плохо вам, батюшка, в лесу-то?
Бросив на старуху презрительный взгляд, он посмотрел по
сторонам. Плохо ли в лесу? Может, и хорошо, но ведь не ночью!
Тёплым летним днём – замечательно! Морозной зимней ночью? Увольте,
Тамара, и идите одна. Константин мотнул головой. Чего это он? Разве
можно на Тамару злиться? На Тамару! Ту самую старушку, что когда-то
преподавала у него уроки литературы. Тогда она, конечно, старушкой
не была, но какая разница? Мысленно ругая себя, Константин
ответил:
