Желтые листья кленов хватались за сучки деревьев, пытаясь сохранить себе жизнь, но следующие друг за другом дуновения холодного и, казалось, имеющего агрессивный настрой ветра тащили их за треугольные стройные ноги к земле. Это наводило на мысли, что и моя жизнь, как жизнь листа на ветке – лишь небольшой промежуток огромного и таинственного отрезка, а может быть и луча, уходящего в бесконечность. Поэтому гулять было приятно, особенно в теплой одежде.
Мой маршрут проходил по протоптанной тропе, среди скрипящих деревьев, засыхающей травы и одиночества. Люди здесь встречались редко. Эта тропа находилась прямо за моим домом, метрах в пятистах от него, но мне лишь по выходным здесь удавалось поймать лицом свет Солнца, обнимающего медленно отворачивающуюся огорченную Землю. Если отвести взгляд от хруста ломающихся листов под ногами и перевести его направо, то можно увидеть город, шумно выглядывающий из-за стены моего многоквартирного дома. Но если не отводить взгляд, то шума почти не слышно.
Я шел привычной дорогой, никуда не сворачивая, забыв о работе, людях и забыв о жизни. Как это обычно бывает, когда поглощен каким-то увлекательным занятием. Например, когда я курю, то просто впускаю в себя дым и сливаюсь с чем-то, забыв о том, что я курю. Только потом, на последней затяжке, приходит осознание, и я уже печально придумываю имя для своей будущей опухоли. Вот и сейчас одна рука машинально достает сигарету, а вторая уже поджигает. Ничего не предвещает беды.
Пропитываясь смолой и запахами табака, аллея завершала первый отрезок пути и я, поворачиваясь обратно, почувствовал, как мои глаза оцарапал металлический блеск.
Из-за ветвей деревьев показывался стул. Обычный стул, будто из школьного кабинета информатики, только недавно по-новому оборудованного. Блики в меня пустили черные металлические ножки, перетекающие в спинку под плавным углом. Покрытие стула было мягким и совсем не тронутым, а между сидением и ножками торчала застрявшая изорванная пленка.
Как-то странно, подумал я, стоя посреди тропы, засунув замерзшие руки в карманы куртки, и таращась на этот стул. Что-то во всем этом не хотело отпустить. Я сошел с тропы. Рассмотрев стул получше, я решил сесть на него, перед этим проверив, не пробивается ли из плотной материи какой-нибудь спрятанной иглы, или еще чего. Ничего такого не было. Я аккуратно сел.
