Ненадолго мы потеряли сознание от взрыва.
Возвращение в реальность было внезапным — в первые мгновения даже
не сообразил, что вокруг происходит, и почему в глазах как-то
троится. Даже не так, я вижу потолок с разных ракурсов. Но спустя
секунду все вспомнил и осознал, что просто очнулся и теперь
нахожусь в телах братьев Горских. У меня одно сознание на трех
человек. А мое прошлое «Я» в лице отставного майора разведки Андрея
Семеновского осталось в двадцать первом веке.
В
голове быстро прокрутилась недолгая, но насыщенная жизнь подростков
с момента рождения до восьмилетия. Картинки наших приключений в
Забайкалье на границе с Китаем пролетали одна за одной. Путь по
сибирскому тракту с берегов Аргуни до Екатеринбурга, за время
которого пришлось пройти множество испытаний. Дорога была не
ласкова к малолетним путешественникам, встречались на пути лихие
люди, и стихия упорно пыталась нас остановить. Но мы с честью все
выдержали, окрепли, обрели новых друзей и в конечном счете достигли
своей цели Санкт-Петербурга.
Помню, как выходим из вагона на перроне,
потом из толпы выскакивает бомбист… И дальше все как в тумане. А
теперь мы лежим… на больничных койках?
В
этот момент тело одного из наиболее пострадавших близнецов
потребовало воды. И устами Леши я прохрипел:
—
Пить, пить, пожалуйста…
—
Сейчас, сейчас милый, потерпи немного, — отозвалась какая-то
женщина.
Через минут пять всех братьев напоили
прохладной, но по вкусу кипячёной водой из какой-то непонятной
склянки.
Сознание вернулось всем братьям, но в теле
еще ощущалась слабость. Я попробовал пошевелить конечностями. И
выдохнул облегченно:
—
Фуух, руки ноги на месте, а мясо нарастёт.
Слава богу, что не превратились в одноруких
или одноногих — уж такой вариант развития событий, точно не входил
в мои планы, и конечно же кардинально мог изменить мою с братьями
жизнь.
Тут
я вспомнил про Кузьмича: — Где он, что с ним?
Мы
же вместе добрались на поезде до столичного вокзала, а дальше, как
отрезало, какой-то провал в памяти, и вот мы в больнице… Да, это
точно какая-то больница. Стены, потолок и кушетки с пациентами я
уже отчетливо мог разглядеть.
—
Барышня, барышня! — хриплым голосом позвал я женщину из
медицинского персонала.
—
Какая я тебе барышня, Марья Ильинична я.
—
Подскажите, что с нами произошло? Мы ехали в столицу с опекуном
Егором Кузьмичом Кулагиным и после того, как вышли из вагона, как
отрезало — ничего вспомнить не могу. И где Егор Кузьмич, вы
знаете?
