1. Пролог.
Я сижу на коленях, уставившись на маленькие лужи перед собой. В них отражается тусклый свет фонарных столбов, расположенных по всему периметру огромного двора. Капли дождя стекают по моему лицу и телу, достигая запястий, на которых имеются свежие раны от тугих веревок. С разбитого виска капает кровь, попадая в заплывший правый глаз.
До моих ушей доносятся болезненные стоны и звуки ударов. Если я подниму взгляд, то увижу, как охрана отца беспощадно избивает моих младших братьев. Мне нельзя давать реакцию, иначе им сильнее достанется. Они и так еле дышат.
На протяжении многих лет мне приходилось прятать слабость к братьям, чтобы отец не смог использовать ее против нас. Это стоило мне огромных усилий. Я держал их на расстоянии и старался быть грубым с ними. Я не щадил их и порой жестоко наказывал своими руками. Но это был единственный способ спасти их. Мне пришлось стать их надзирателем и врагом, чтобы незаметно выполнять обязанности брата.
Я медленно поднимаю взгляд, готовый к тому, что увижу. Все четверо моих братьев связаны, как и я. Их бьют резиновыми дубинками и хлыстами, словно они животные, а не люди. Рагнар сопротивляется и хрипло рычит на охрану отца, во главе которой стоит Кода — первый подручный и правая рука. Моему брату сложно издавать звуки, так как его голосовые связки повреждены. Он всегда разговаривал шепотом и не мог громко кричать от боли. Отец лишил его этой возможности, постоянно повреждвая ему горло ошейником с гвоздями.
Рагнар самый вспыльчивый из моих братьев. Он всегда получал больше остальных, принимая на себя основной удар. Даже сейчас он пытается спрятать за собой Валериана, не имеющего возможность уворачиваться от ударов.
Мой средний брат слепой. Его лишили возможности видеть, потому что он имел слабость к чтению. Но даже будучи слепым, он находил возможность изучать что-то новое. Он тренировал слух, чтобы у него была возможность защищать себя. Но когда вокруг слишком шумно, он терялся.
Двое младших братьев-близнецов — Исаак и Алан, стараются быть тихими, прижимаясь друг к другу спиной и пряча свои лица. У каждого из них шрам на лице, который идет от самого лба до подбородка. У Исаака справа, а у Алана — слева. Отец оставил им эти шрамы, чтобы ему было легче определить, кто из них кто. Ублюдок не мог различить своих сыновей.
