1. 1
— Лен, где тебя носит? — шипит влетевшая в служебный туалет Катя. — Тебя Мегера сейчас на кусочки порвет. Я не успеваю на два этажа!
Я открываю кран и полощу рот водой, чтобы избавиться от привкуса желчи. Не стоило брать шаверму в этой забегаловке. Желудок, видимо, еще не окреп после простуды.
— Алло-о-о? — я окатываю лицо водой и устало поднимаю взгляд в зеркало, встречаясь с отражением недовольной коллеги. — Там третий и пятый стол жалуются на обслуживание. Мегера уже ищет тебя. Ты чем тут занята?
Я хватаюсь за раковину и прикрываю глаза. Что-то мне совсем не хорошо. Ее слова будто эхом разлетаются вокруг.
Катя негодующе вздыхает, слышится шорох ее чешек по плитке, потом она берет меня за плечи и разворачивает к себе.
Мне ничего не остается, кроме как смотреть на нее и представлять, насколько жалко я выгляжу.
— Что происходит? — ее голос теплеет. — Ты в последнее время часто болеешь, похудела, да и вообще выглядишь бледной, как Мортиша Адамс.
Это правда, я чувствую себя так, будто не вылезаю из состояния болезни уже целую вечность. То живот болит. То голова. Сегодня вот головокружение и тошнота подъехали. Надо бы записаться к врачу.
— Наверное, мой депрессивный период дает о себе знать не лучшим образом, — пытаюсь отшутиться.
— Твоя депрессия очень напоминает симптомы беременности, Любова, — произносит Катя с легким беспокойством. — Когда у тебя были месячные?
Меня будто ледяной водой окатывает, и я отшатываюсь от коллеги. Колени подкашиваются, я едва успеваю схватиться за столешницу.
Слова Кати ошеломляют настолько, что у меня даже не выходит посмеяться над тем, какую глупость она сморозила.
А может быть, они просто напугали меня, и мысли, крутящиеся в голове со скоростью света, просто подтверждают возможность того, о чем говорит коллега.
Черт возьми, я даже не могу вспомнить, когда у меня была чертова менструация, потому что последние три месяца жила как в тумане. Я так страдала по долбаному Самсонову, что решила погрести себя под всевозможной работой и подработками, чтобы не думать о нем.
А усталость в совокупности с ослабевшим иммунитетом прекрасно дополнили мою жизнь, превратив ее в жалкое существование.
И я была счастлива, что мое изможденное состояние помогало держать руки подальше от статей о Самсонове, но, разумеется, я все равно находила на них время, а потом ненавидела себя за это. И за то, что даже после всего я продолжаю любить его…
