– Просыпайтесь, бездельники! Подъем! Подъем!
Хриплые истеричные вопли дежурной вороны будили стаю, зажившую на деревьях между двумя пятиэтажными "хрущёбами".
Каждый новый день, ровно в полпятого утра, начинался сущий бедлам. Смотрящие стаи прочищали мозги нерадивым собратьям, распределяя их по помойкам, полям и прочим местам вороньего промысла.
– Марш по помойкам, дуры набитые! – драла глотку ответственная за побудку ворона – дневальный, затыкая огрызающихся соплеменниц. Голос у нее был такой резкий и наглый, что через несколько минут пререканий даже самые молодые и здоровые соперники сдавались.
Процедура покидания насиженного места длилась с полчаса, а потом все заканчивалось, и на ветках тополей оставались только часовые, лениво покаркивающие в течение дня, чтобы чужакам было ясно: тут территория стаи.
Чунька изо-всех сил ненавидела эту крикливую воронью бестию. С первым истошным криком маленькая кошечка просыпалась и больше уже не могла заснуть, пока стая не улетала. "Ух, жаль что я пока котёнок и не могу подпрыгнуть высоко-высоко, залезть на дерево и вцепиться этой гадине в хвост", – думала она. Еще мир казался ей страшно несправедливым от того, что малышам надо учиться лазить по деревьям, в отличие от взрослых кошек и котов.
Представив себе, как живущий при школьной столовой кот Рыжик ловко скачет по веткам, Чунька от зависти громко чихнула.
Чих получился, наверное, оттого, что вместе с котом, пахнувшем, по ее мнению, самым заманчивым кухонным образом, вспомнилось вчерашнее происшествие.
Небольшая собачья тусовка, обитавшая рядом со школой, подалась на стадион, дабы в полной мере насладиться облаиванием выставки декоративных собачьих пород. По мнению предводителя стаи Ромула, ничего позорней и отвратительней чем мальчики-болонки в руках у престарелых теток в мире не существовало.
Стая Ромула почти не обращала внимания и не трогала кошачьи семьи, жившие по соседству, в подвале одной из пятиэтажек по Витебскому проспекту. Так уж получилось, что сам Ромул вырос в этом подвале, вместе с Чунькиной мамой и другими бездомными кошками.
– А девочки-бульдожки симпатичнее, чем мальчики-болонки? – наивно спросила Чунька у Ромула, услышав его рассуждения по поводу собачьей выставки.
– Уф?! – от такой наглости пёс задумчиво почесал правой задней за ухом, но потом сказал:
