в которой Мерино спешит на
одну встречу, а попадает совсем на другую. Также здесь фигурируют:
бандит Крысюк, вдова Карла Тотти и дурной запах государственных
интересов.
3 октября 783 года от п.
п.[1]
Мерино Лик, кабатчик
Город Сольфик Хун, столица
Великого герцогства Фрейвелинг
Сольфик Хун — очень шумный город.
Столица герцогства, крупный морской порт, перекресток многих
торговых путей — как ему не быть шумным? Но в десятый день
триды[2], когда по заведенной не одну
сотню лет назад традиции жители всех окрестных деревень съезжались
на многочисленные рынки города, Сольфик Хун превращался в бурлящий
котел. По центральным улицам сновали толпы продавцов, покупателей и
просто зевак. В основном семьи зажиточных крестьян: несколько
ребятишек разного возраста, пышнотелая матрона и старавшийся
(совершенно безуспешно) выглядеть незаинтересованным глава
семейства. Все в лучшей одежде, надеваемой только на праздники, все
крикливые, любопытные, жадные до столичной жизни…
Добавьте к этому выступления лицедеев
на каждом углу и подле каждой статуи святого или пророка, коих в
городе, по данным кансильера[3] архивом,
было ровно сорок три штуки. А еще заискивающе наглые мольбы
городских нищих, оккупировавших подступы к храмам. И не забудьте
крикливые компании молодых дворян, то ли продолжавших гулять после
ночи, то ли начавших пить прямо с утра. И все это сдобрите
ароматами свежих и уже подгнивших фруктов и овощей, жареного мяса,
сырой рыбы, варенных в меду устриц, коровьего и конского навоза, а
также густых стоков канав вдоль улиц. Тогда вы поймете, что без
веской причины уважающему себя человеку не стоит заходить в центр
города в ярмарочный день.
Высокий, чуть полноватый (что при его
росте в глаза не бросалось) Мерино Лик по прозвищу Праведник не был
незаметным человеком. Однако умел таковым казаться. Малость
ссутулился: плечи вперед, голова слегка опущена — и вот он уже
среднего роста толстячок с рыжевато-седоватой бородой на круглом
бесхитростном лице. Купец или лавочник с весьма невысоким, судя по
одежде в черно-серых тонах и стоптанным башмакам, доходом. Даже
разрешенного к ношению низкому сословию ножа на поясе и то нет.
Горожанин, который не задержит на себе взгляд больше чем на
секунду. Грабить такого можно только от безысходности, ведь даже
самый оголодавший бандит поймет, что в худом кошеле жертвы вряд ли
окажется больше десятка медных монет — тот еще прибыток. Чуть
выбивались из образа только глаза: серо-голубые, внимательно-цепкие
и прищуренные: то ли от яркого солнца, то ли в усмешке. Скорее даже
второе, морщины вокруг глаз говорили, что их обладатель любит
улыбаться.
