С некоторых пор мне доводилось бывать в разных уголках мира. Этому способствовала моя профессия. Неожиданно для себя, я стала журналистом. Взрослая женщина, и казалось, ничто не может меня удивить. Но однажды, мне пришлось брать интервью у одной старой женщины. Она поведала мне эту историю.
Девушка старательно выводила па. Джинджер добилась успеха в этой области и даже благодарила мачеху с её бой-френдом, что они способствовали закалке её характера. Родители погибли давно. Память старательно прятала события этого дня. Девочка присутствовала в этот момент в машине. Приёмные родители нашлись не сразу. Замкнутую, измождённую девочку никто не хотел брать. Лишь спустя два года, в детский дом приехала странная парочка. Самсон и Вильма сразу ей не понравились. Но они так ловко обработали директора пансионата для девочек, что вскоре ехали в новый дом. Своего дома девочка не помнила. Видела только какую-то тётку, кажется двоюродная сестра матери со стороны отца. Она забрала наследство, но от ребёнка наотрез отказалась.
– Как вы потеряли её след? – Женщина почти визжала в трубку телефона.
– Прошу вас, не убивайте меня. Я не успел к месту аварии. Кто-то спас малышку, её рядом с родителями не было. – Мужской голос по ту сторону провода дрожал, ожидая своей участи.
– Найдите девчонку, и исправьте свою ошибку. – Пошли короткие гудки, заказчица повесила трубку.
Прошло уже много лет. Жизнь в Европе изменила Джин до неузнаваемости.
Родилась девушка в Техасе, в маленьком городке на окраине. Дом стоял особняком от других построек такого же типа. Маленький, со скрипучими ступеньками и жутким запахом бразильского табака, который постоянно курил Самсон, приёмный отец. Ей нравилось дразнить его и общаться с ним по-взрослому. Почему так завораживали эти игры, она не помнила, в голове был туман.
Джинджер уже забыла, как пахнет утро в местном клубе, где она провела много времени. Танцы с утра до вечера. Изнурительные занятия, растяжки и вечный голод. Кушать хотелось всегда. Приёмная мать, Вильма, говорила: "у балерины должна быть осиная талия и желудок с напёрсток". Джин ненавидела её. "Пусть я буду толстой и некрасивой, зато сытой". От голода у Джинджер появились голоса в голове.
У Джин не было друзей, но зато была воображаемая подружка, Бони. Она всегда проказничала. То уговаривала съесть печенье, то выпить кружку молока. А однажды, они вместе с Бони съели огромный шоколадный торт. Его доставили из пекарни для празднования дня рождения Вильмы. Влетело знатно. Помимо этого девочка отравилась. Её тошнило и рвало, поднялась температура. Несколько дней Джинджер провела в бреду. Она не помнила, что с ней тогда происходило, да и сознание старательно прятало всё в старый сундук на чердаке.
