Кантилена для мертвеца. (мистическая драма)
Горьким словом своим посмеюсь я…
(Пророк Иеремия)
– Что есть Православная Вера? – стуча зубами, произнёс Серафим.
Из под спутанных и опалённых местами длинных волос, глаза сверкали безумным блеском. Порывы ветра обнажали изувеченный огнём лик с остатками длинной бороды, что ужасными клочьями свисала с перемазанного сажей лица, половина которого была покрыта сильным ожогом. Искусанные в кровь губы опухли, и было видно, что слова давались ему с трудом. Овечий тулуп лежал неподалёку рядом с большой холщовой торбой, из которой обычно кормят коней. Тут же были брошены сапоги священника, принесённый топор и Евангелие. В своём виде он был страшен. Мрачную картину дополняла длинная ряса, разорванная на груди, на которой буквально сиял огромный православный наперстный крест, крепко зажатый в кулаке.
Дом колдуньи Химы представал в виде дымившегося рухнувшего перекрытия и деревянного остова, где ещё местами вспыхивали языки пламени, средь которых возвышалась чёрного цвета печь. Священник стоял настолько близко к пепелищу, что иногда клубы дыма полностью скрывали его фигуру. Он не отступил ни на шаг, после того, как кинул три гранаты в дом, последняя из которых разорвалась в воздухе, едва оторвавшись от руки Серафима.
И ветер…. На всем пространстве, от горизонта до человека у сгоревшей хаты, прикрытого мокрой рваной одеждой, покрытой тонкой коркой льда. Ветер, что сковывал ледяными руками горло, заставляя заикаться.
От беспощадных порывов, священника сотрясал страшный озноб, заставляя трястись руки и голову.
– А ты сэ-сп… спроси…! Давай, не бойся…. Спроси меня, и я отвечу…. А отвечу так – это та Вера, в которой не калечат и не убивают заблудших, а лечат Божьим Словом. Вера, основанная на смирении и покаянии, всё, как проповедовал Иисус Христос. Мя знаши, что в иноземной Вере того, кто оступился по незнанию или намеренно, от имени Бога лишают жизни, и лишают так, что ужо есть сомнения, как может человече до такого додуматься, какими изуверскими способами расправляются с несчастными. А коли и признается человек, даже в том, чего не было, то ему прямой путь на эшафот, и всё это на потеху публике. Но так быть не д
