Утром понедельника 2 сентября 1991 года Фая Сапфирова не без удовольствия посмотрела на себя в зеркало. Ей нравилась ее новая форма. Воротничок и фартук, сшитые из оставшегося от маминого свадебного платья кружева, получились очень нарядными, а пышные банты из органзы, подарок тети Тани, отлично их дополняли.
Девочка прошла на кухню. Бабушка насыпала чай в цветастый керамический заварник с треснувшим позолоченным носиком. Дед, скрестив руки на животе, слушал у окна радиоприемник. В последнее время он только и делал, что следил за новостями – по радио, телевизору или обсуждая их на скамейке с соседями. Фая лишь однажды спросила, что такое путч, и на этом потеряла интерес к разговорам взрослых о политике: в ее собственной жизни за последние месяцы произошли куда более важные перемены.
– Давайте завтракать, нам выходить через двадцать минут, – посмотрев на часы, сказала Вера Лукьяновна. – Ты что будешь, доча? Творог, гречку с молоком?..
– Батон с маслом и сахаром, – не дала ей договорить внучка. – И чай. Без молока.
– Эх, ленинградка… С молоком-то чай самый вкусный! – с легкой укоризной заметила бабушка. – Ну садись, садись. Сейчас сделаю. Волнуешься?
– Неа, – быстро закачала бантами Фая.
На самом деле волнение не оставляло еще со вчерашнего вечера. Сегодня ей предстояло в первый раз увидеть одноклассников, и, медленно прожевывая свое утреннее лакомство, она с тоской думала о том, что других новеньких в классе быть не должно и все внимание наверняка будет приковано к ней.
– Дед, сходи в палисадник. Срежь гладиолусов, – напомнила Вера Лукьяновна. – Смотри, чтобы хороший букет получился. Не жадничай!
Пока Михаил Васильевич, кряхтя, искал в шкафу свои дворовые, порядочно растоптанные сандалии, Фая тихо спросила:
– Баб Вера, зачем нашей учительнице столько гладиолусов? Ведь все придут с гладиолусами.
– Почему же все? У кого-то наверняка будут георгины. Или астры.
Не то чтобы этот ответ устроил девочку, но она не задала других вопросов и вернулась к своим размышлениям. Новеньких обычно просят рассказать о себе, а история Фаи Сапфировой была не та, о которой хотелось бойко докладывать у доски перед всем классом.
Родилась она в Ленинграде. Папа, родом из Бурятии, отслужив в армии, поступил учиться в ЛИЭИ[1], где и встретил свою будущую жену, маму Фаи. После учебы оба работали на судостроительном заводе «Адмиралтейские верфи», а едва дочери исполнилось четыре года, погибли на железнодорожном переезде. Точно не удалось выяснить, что произошло. Возможно, не сработал семафор, однако скорее всего отец, он был за рулем, видел красный свет, но решил, что времени проскочить у него достаточно. Такое за ним водилось.
