Глава 1. В которой случается невероятное
Черная карета, поскрипывая рессорами, свернула в узкую улицу. Возница натянул вожжи, останавливая коней. С запяток спрыгнули двое, огляделись настороженно. Один сбросил с упора зазвеневшую пружиной ступеньку. Другой лег перед каретой в грязь.
– Можно выходить, госпожа, – произнес первый.
Дверца кареты приоткрылась. Показался подол платья и легкая ножка в замшевом сапожке опустилась на ступеньку, другая повисла нерешительно над спиной лежащего.
– Можно выходить, – повторил мужчина.
На его локоть легла узкая рука в коричневой перчатке. Сапожок, не коснувшись спины лежащего, прочертил короткую дугу, и девушка в черном широком плаще легко спрыгнула на мостовую.
– Здесь принято наступать на слугу, – прошипел мужчина. – Вы нас выдаете с головой.
– Куда идти? – послышалось из-под капюшона.
– Прошу, госпожа, – произнёс он, вытянул руку. – Нам сюда.
Кучер соскочил на мостовую, скрутил кнут в ладонь и двинулся узким проулком вниз. За ним женщина в плаще, а следом ехавшие на запятках, придерживая хорошо заметные под плащами сабли. С первого взгляда было заметно, что они торопятся. Идущие позади часто оглядывались, будто опасались преследования.
В самом конце улицы возница стукнул трижды рукоятью кнута в неприглядную дощатую дверь с тисовым веночком. Изнутри послышался кашель. Возница, не ожидая приглашения, вошел. Пробыл там недолго, дверь распахнулась и показалась его рука. Девушка подала ему ладонь и скрылась за дверью. Остальные отступили в тень, оглядывая улицу.
В доме было жарко натоплено, трещали дрова, и огонь колыхался по стенам багровыми отблесками. У очага сидела горбатая старуха с крючковатым большим носом в бородавках, седая и безобразная, в цветастом халате. Она заскрипела недовольно:
– Я говорила – не опаздывать! Времени нет. Совсем!
Возница, в свете очага оказавшийся рыжим конопатым парнем, шагнул к двери:
– Удачи, княжна, пусть сладится всё. А мы сдюжим, не сомневайся…
И в глазах его светло-голубых искоркой сверкнула слеза.
– Быстрее переодевайтесь! Быстрее! – скрипела своё старуха.
– Спаси Бог тебя, Ерёма. Всё сладится, я верю, – произнесла гостья.
Рыжий кивнул и вышел, скрипнув дверью. Старуха растирала в ладонях и бросала в огонь пучки травы. Комната скоро наполнилась едким дымом:
