– Мам, это Шеда! – воскликнул Тёма, причем начал удивленно, а кончил радостно.
Марина вздрогнула, едва не подавившись морсом. Немного пролила на себя из бутылки. Она слышала, как затихли пластмассовые колесики крохотного велосипеда: сынок накатался по кочкам вокруг покрывал, – но не ожидала, что тот уже спрыгнул с него ей за спину.
– А?
– Смотри, там Шеда! – сияя, малыш указывал в сторону моста.
Марина не стала добираться в душном транспорте до парка или пляжа, вместо этого они с Тёмой прошли полквартала от дома на окраину района и устроили пикник на удачно подвернувшемся пустыре. Пускай без плеска воды или щебетания птиц, зато с размеренным гулом проводов ЛЭП над головами и медитативным шелестом машин, летящих по мосту в отдалении. Но главное – без людей, а это именно то, что требовалось Марине сейчас больше всего.
Ища крышечкой горлышко бутылки, она глянула, куда махнул сынишка. Сощурилась – там, действительно, была собака – и усмехнулась.
– Глупости не говори, мы оставили ее с дедом на даче. Забыл, гномик?
– Я не гномик, – сердито произнес Тёма и ткнул мягким кулаком ей в плечо.
Мама резко развернулась и схватила его, усадила на себя и принялась тискать. В последнее время такие порывы овладевали ею ежедневно и ежечасно. Ребенок заверещал и забрыкался, не жалея ее. Полюбив гномика, отпустила, тот перекатился на край покрывала и едва не снес раскрытый радужный зонтик.
– Будешь апельсин?
Она толкнула к нему сочный фрукт, который лежал тут же. Но Артем уже вновь глазел на собаку:
– Ну совсем как наша, скажи, мам.
– Да, Тёма, да. – Эта борзая, в самом деле, смахивала на Шеду и окрасом, и ростом. – Кушай апельсин, для кого покупала?
Он взял апельсин, повертел задумчиво, понюхал и смущенно вернул обратно.
– Чего?
– Чистить надо, – оправдался, моргая голубыми глазами. Отцовскими.
– Эх, ты, гномик.
Стала сдирать ароматную оранж-кожу, ногтей почти не было: ни на маникюр, ни на стрижку так и не собралась и вчера сама просто состригла щипчиками.
Повисло молчание. Но молчание не тягостное, а уютное, сдобренное нежным шелестом травы и кустов поблизости и далеким гулом проводов. Тёма не сводил глаз с собаки. Еще ни на кого и ни на что, за исключением мультиков, он не смотрел, не отвлекаясь так долго. И Марина в конце концов счищала кожуру уже на ощупь, поглядывая и сама на борзую. А вот та не обращала на них ни малейшего внимания.
