Читать В поисках идеала - Сергей Евгеньев

Нижний Новгород, август 1897 года.

Приказчик выскочил из прохладного нутра магазина на залитую солнечным светом улицу. Ловко обогнув спешащих по делам людей, он остановился у самого края тротуара и посмотрел туда, где располагался Главный ярмарочный дом. От усердия пришлось приподняться на цыпочки – рост не позволял смотреть поверх голов снующей мимо публики. Солнце слепило даже сквозь руку, приложенную ко лбу навроде козырька – шляпа осталась на прилавке. Блеска добавляла и идеально начищенная вывеска магазина «Товарищество мануфактур Савелия Морозцева и Кº», жёлтые буквы которой на красном фоне сияли золотом. Глаза от напряжения стали слезиться, а ноги затекли от долгого нахождения в неестественной позе. Тут ещё чей-то служащий в серой пиджачной паре, торопившийся так, что почти бежал, пихнулся локтем: «Ишь встал, подвинься». Приказчик от неожиданности ступил на дорогу и чуть не оказался под копытами лошади, везущей элегантную коляску. Конское фырканье над ухом и грохот колёс по булыжнику привели его в чувство. Он даже успел, не выдавая приключившегося конфуза, учтиво поклониться благообразному, седобородому мужчине в старомодном сюртуке и галстуке, заколотом булавкой с огромным изумрудом. Рядом с представительным стариком сидела молоденькая спутница, которая томно обмахивалась веером и порой чересчур интимно прижималась к своему кавалеру открытым плечиком. Важный господин еле заметно кивнул в ответ, а жеманная кокотка даже глазом не повела. Пара, в другом месте вызвавшая бы изрядный скандал и нескончаемые пересуды, спокойно взирала на кипящую внизу суету с мягких диванов экипажа. Сейчас, во время главной всероссийской ярмарки, такая картина особого удивления не вызывала – повод позлословить, не более того.

Стекла в витринах были начищены до прозрачности и отражали замершего в благоговейном полупоклоне приказчика, смотревшего вслед удаляющейся коляске. Старший из продавцов Пётр, высокий и жилистый мужик, подпиравший плечом косяк входной двери, за всей этой суетой наблюдал спокойно, лишь ухмылялся в густую, обильно подёрнутую сединой бороду.

– Чаеторговец Тихомиров молодую жену отыскал в ресторанном оркестре. Ты глянь – катаются у всех на виду, не таясь. Ничего – помиловались месяцок, пора и по домам: купцу к своей благоверной под бок, а барышне подаренное воздыхателями проживать. Через год опять приедут и по новой жениться станут. Если, конечно, Тихомиров ко Господу не преставится, возраст всё-таки, – не удержался от колкости хмурый продавец. Он даже хотел презрительно сплюнуть на тротуар, но в последний момент удержался – сам же недавно заставлял продавцов всё вымести перед лавкой до идеальной чистоты.