Жгучая боль в предплечье немного утихла, и раненый открыл глаза. Он увидел склонившееся над ним лицо врача. Видимо, врач уже некоторое время звал пациента, но тот только сейчас пришел в сознание.
– Ефрейтор Кнехт! Вы меня слышите?
Раненый с трудом разлепил губы и произнес:
– Да, доктор, теперь слышу. Что у меня с рукой? И вообще, что со мной? Может, меня еще куда ранило? Ведь я ничего не помню.
– Успокойтесь, Кнехт. Согласно рассказу санитаров, которые вас сюда доставили, вас ранили при выполнении боевого задания: вы тянули провод на передовую, когда внезапно появились русские и открыли огонь. Я осмотрел и перевязал рану. Она не очень опасная, пуля прошла навылет, кость не задета. Других ран у вас нет. Так что лечение не должно занять много времени. Полежите у нас дней пять, и я вас выпишу. Можно считать, что вам повезло: говорят, в том районе, где вы сражались, идут очень тяжелые бои.
– А где… где меня ранили? Я что-то плохо соображаю…
– Вас доставили из-под поселка Зимовники. Говорят, там русские рвутся вперед, как дьяволы.
– А где я, собственно, нахожусь?
– В госпитале, Кнехт, в военном госпитале. Вы находитесь в Ростове, в третьем госпитале группы армий «Дон». Чтобы покончить с дальнейшими вопросами, скажу, что меня зовут Гюнтер Вольф, я ваш врач. А теперь отдыхайте, поправляйтесь.
Доктор на прощание потрепал своего пациента по другому, здоровому, плечу и поспешил к следующей койке. «Да, повезло этому ефрейтору, – размышлял он. – Говорят, там, под Зимовниками, была настоящая мясорубка, за сутки погибли никак не меньше пятисот человек. А сколько оттуда поступило к нам раненых! И каких тяжелых! Без рук, без ног, с большой потерей крови… А парню только плечо прострелили. Можно сказать, что он в рубашке родился. Ранили его легко, а между тем он получит медаль «За храбрость». Да, на поле боя он вел себя героически и заслужил награду. И ему действительно повезло…»
Если бы доктор Вольф каким-то чудом смог бы узнать, о чем думает в эту самую минуту связист Эрих Кнехт, он бы, наверное, решил, что сошел с ума. Потому что храбрый немецкий связист думал о том, что первый этап операции, запланированной начальником фронтовой разведки Южного фронта Советской армии полковником Уколовым, прошел успешно. Этот этап предусматривал внедрение капитана Глеба Шубина во вражеский тыл. Теперь он находится в глубоком немецком тылу, в палате 3-го госпиталя и занимает законное место на койке. Только одно беспокоило капитана Шубина: слова врача о том, что его лечение пройдет довольно быстро, и через пять дней его выпишут из госпиталя обратно в свою часть, на фронт. «Если бы меня еще кто-нибудь ждал там, в этой части, – думал Шубин. – А то ведь они очень удивятся, если им скажут, что у них есть такой связист-ефрейтор. И попросят гестапо разобраться, откуда такой связист взялся. И вообще: пять дней мне явно мало, чтобы выполнить задание полковника Уколова и самого командующего Южным фронтом генерала Еременко. Так что мне надо придумать, как здесь задержаться…»
