«Истинный царь рассматривает власть как нечто священное для себя. Он стремится к царственному настрою души, чтобы в его душе установилась прочная монархия разума, подавляющая охлократию страстей. Для своего народа он должен быть добродетельным и заботливым. Главная же добродетель царя – это благочестие и любовь к людям. Все это вместе и образует истинного царя»
Синезий1
«Я не принимаю, что монарх может взойти на престол лишь по праву рождения, без всяких условий, согласия и одобрения королевства, без клятвы, помазания и коронации, не принимая во внимание ограничения и обязательства соблюдать законы, хранить привилегии. Все это, скорее, испугает народ и настроит его против короля, а не укрепит его права»
Долеман Р. (Парсонс Роберт)2.
Нечасто в науке права встречаются понятия со столь многообразным характером взаимоотношений, как «легальность» и «легитимность», с которыми обычно связывают выражение «законная власть». Единая этимология обоих понятий – а они происходят от одного корня (лат.legitimus, legalis – «законный», «правовой»), сходный общий смысл, как кажется, должны свидетельствовать если не об их синонимичности, то, по крайне мере, о крайней близости. Но в действительности указанные понятия описывают качественно разные явления – для правоведов это очевидная аксиома. Предикат «легальный» применяется по отношению к действиям, состояниям, а иногда даже и к учениям: «легальное положение», «легальные полномочия», «легальный марксизм» и т.п. Зато легитимным может быть лишь лицо, носитель власти, но никак не научная доктрина.
В отношении легальности критерием выступает действующий закон или правовой обычай (в данном случае различия между ними для нас несущественны), которым поступки лиц, явления или события должны соответствовать. Если иногда и возникают сомнения в их законности, то, как правило, они обусловлены конкуренцией различных правовых норм, одновременно применяемых на практике и противоречащих одна другой по недосмотру законодателя.
Напротив, легитимность представляет собой совокупность условий, а иногда и процедур, при наличии и соблюдении которых власть определенного лица или органа признается законной. Формальные критерии присутствуют и здесь, из чего можно было бы сделать вывод о том, что принцип легальности является первенствующим в этой связке. Однако, как несложно убедиться, едва ли не все они имеют условный характер, а иногда вообще игнорируются. Мы уже не говорим о проблемах установления их внутренней иерархии, когда некогда наиважнейшие внезапно утрачивают первенство, а ранее незначительные наоборот получают устойчивое широкое распространение.
