Об удивлении. 1954 – знаковое для автора число
1954 – год воссоздания совместного обучения в школах.
1954 – год зарождения эпохи «Оттепель».
1954 – год начала дневника девятиклассника «когда тебе всего пятнадцать»
«Единственное, чему нам не стоит удивляться – это чувство удивления».
И действительно, совсем недавно даже в наше время турбулентности и нестабильности, когда уже трудно чему-либо удивляться, я снова сильно удивился.
Триггером этого удивления оказался мой случайно найденный и хорошо сохранившийся школьный дневник 1954 года, девятый класс.
Современное прочтение этого Дневника напомнило знаменитое изречение «Все в жизни повторяется» или «нет ничего нового под солнцем» (из Екклесиаста).
«С другой стороны – как мне обрывки их соединить» – известное опасение многих – «чтоб не распалась связь времен».
И как тут быть.
«Прервалась дней связующая нить.
Как мне обрывки соединить?!
(В. Шекспир, Б. Пастернак, «Гамлет»)
Это все классика, а жизнь конкретнее, и реальнее. И удивительное бывает рядом, если хорошо присмотреться, особенно если «рукописи не горят».
Итак, чтоб не прервалась связь времен.
Кто только не обращался к этой вечной проблеме.
Разные формы, разные методы, разные видения и восприятие персон, событий, разброса во времени.
Пример А. Пушкин – «Наше все». Сотни воспоминаний, статей, книг, форм представления личности Пушкина и его окружения.
Меня, однако, более всего поразила книга – исследование В. Вересаева «Пушкин в жизни». Как это автору удалось с использованием, используя разрозненные образы, записка и воспоминания, создать основанный на документах пазл, по новому открывающий нам разностороннюю жизнь и портрет великого человека (творчество, цари и бенкендорфы, карты, женщины, долги, дуэли – общем – 100 в одном»)
Из предисловия В. Вересаева.
«Меня особенно интересовал он как живой человек, во всех подробностях и мелочах его живых проявлений.
В течение ряда лет я делал для себя из первоисточников выписки, касающиеся характера Пушкина, его настроений, привычек и пр. По мере накопления выписок я приводил их в систематический порядок.
И вот однажды, пересматривая накопившиеся выписки, я неожиданно увидел, что передо мной – оригинальнейшая и восхитительнейшая книга, в которой Пушкин встает совершенно как живой. Во всех противоречиях его сложного характера, во всех мелочах его быта, мебели, одежды, окружающей его обстановки
