Читать Нет ничего невозможного, или Неслучайные небылицы - Валерий Екимов

– Первая небылица –

«И непоколебимая правда однажды может статься

иллюзией, миражом,а, казалась бы, смешная выдумка – Истиной…»

(из чьих-то потерянных во времени мудростей, размышлений)

– Тимофей!.. Манушкин!.. А ты, чего сидишь, отмалчиваешься, не высказываешься по повестке дня?.. – вдруг неожиданно реально, словно наяву, слышу где-то глубоко внутри, возможно, у себя в голове раздражённый и давно забытый, но всё же до сих пор узнаваемый, голос своего классного руководителя… нашего незабываемого выпускного 8-«а» класса.

Пытаюсь оглядеться вокруг, по сторонам, сообразить – где это я, куда попал в своих вечно некстати накатывающих фантазиях?

– Забрались с Богатырёвым на заднюю парту, и сидят там, беседуют, словно и не здесь вовсе!.. – продолжает пилить меня, нас. – А мы, между прочим, товарищи комсомольцы, серьезные вещи тут обсуждаем.

Нужно, видимо, что-то сказать, ответить. Собираюсь с духом, как вдруг…

– Да-да, Елизавета Афанасьевна, – слышу странный незнакомый какой-то скрипуче ломающийся детский баритон, – конечно серьезные.

«Боже ж ты мой, да это ж, кажется, заговорил ни кто иной, как … я сам», – пугаюсь, – «откуда?.. как?..».

– Извините, пожалуйста, – тем не менее, продолжает он, – мы тут с Сашкой, то есть, с комсомольцем Богатырёвым, тоже… обсуждаем, просто немного увлеклись.

Незнакомый паренёк поспешно и как-то даже смущенно встает в проход у стены последней парты дальнего от стола педагога ряда в небольшом помещении, кажется, классе химии. С удивлением рассматриваю его, узнавая и радуясь: когда-то, в мои школьные годы на рубеже семидесятых-восьмидесятых, он, помнится, казался большим и загадочным, в отдельной лаборантской которого хранилось множество неизвестных химикатов, веществ, стеклянных колбочек, волшебных приборов для проведения опытов. Возможно, из-за него – обычно на школьный час мы собирались во владениях нашего педагога, классе физики, но он, видимо, был кем-то занят в тот день – мне и запомнилось это, в сущности, ничем непримечательное очередное комсомольское собрание. На нём наша Елизавета почему-то вдруг решила обсудить выпускные характеристики, которые тогда обязательно прилагались к «аттестатам зрелости» – табелю оценок. Их тексты писала, конечно же, она сама, но подписывал, в том числе, и председатель совета отряда, он же, обычно в старших классах, являлся и секретарём комсомольской организации. А раз так, то комсомольцы, а это всегда почти весь класс, должны были по-товарищески поучаствовать в их обсуждении, высказать своё мнение… прямо в глаза своим одноклассникам.