Читать Молодые, но взрослые: поиск доверия себе и своим решениям - Хелла Александр

На русском языке публикуется впервые

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© 2023 Mondadori Libri S.p.A., originally published by Rizzoli BUR, Milano, Italy. Published by arrangement with ELKOST International literary agency, Barcelona

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2024

Аннализе,

моей самой любимой молодой взрослой

– Это слово звучит из каждого утюга, но я не понимаю, что оно означает.

– Какое слово?

– Аутентичный. Что за хрень такая – аутентичный?

– Ну… это значит, что в словах человека есть какое-то содержание, они не просто так сказаны. Что там более глубокий смысл.

– Ну конечно! Как же без этого… Так, посмотрим… Возьмем стихотворение Тумаса Транстремера[1]:

Я лежу на кровати, раскинув руки.

Я – якорь, который зарылся как следует

и удерживает громадную тень, она там наверху

плывет, великое неизвестное, часть которого я сам…[2]

Это и есть аутентичность?

– Да.

– А я ничего не испытываю. Совершенно ничего. Может, эта аутентичность – мыльный пузырь? Или со мной что-то не так?

– А ты как думаешь?

«Любовь и анархия»[3]

По мне, неспособность человеческого разума соотнести все, что вмещает наш мир, – это великая милость. Мы живем на безмятежном островке неведения посреди черных морей бесконечности, и дальние плавания нам заказаны. Науки, трудясь каждая в своем направлении, до сих пор особого вреда нам не причиняли. Но в один прекрасный день разобщенные познания будут сведены воедино, и перед нами откроются такие ужасающие горизонты реальности, равно как и наше собственное страшное положение, что мы либо сойдем с ума от этого откровения, либо бежим от смертоносного света в мир и покой нового темного средневековья.

Говард Филлипс Лавкрафт «Зов Ктулху»[4]

Я открыла для себя творчество Лавкрафта в старших классах. Уроки заканчивались в час дня. Автобус, на котором я добиралась домой, приезжал в час пятнадцать, и пятнадцати минут как раз хватало, чтобы дойти до остановки. Путь пролегал мимо газетного киоска, который и сейчас стоит на городской площади. В нем продавались дешевые книги, по тысяче лир за штуку, я могла их себе позволить, чтобы утолить жажду чтения. Тоненькая книжечка в мягкой обложке, напечатанная на желтой бумаге, была антологией рассказов от По до Метерлинка, куда входил и Лавкрафт, и ничто не предвещало, что она окажется сборником страшных рассказов.