Никита Мельников не был обычным человеком. Он был тем, кого все знали, но мало кто мог бы сказать о нем что-то конкретное. Высокопрофильный юрист, который казался идеально вписанным в любую среду, от гламурных вечеринок до закрытых бизнес-форумов. Слишком гладкий, слишком успешный, слишком осторожный, чтобы привлечь внимание. Но именно такой человек, по мнению многих, никогда не исчезает без следа.
К этому утру никто не знал, что с ним произошло.
Все началось с обычного телефонного звонка. Лена, старший следователь, сидела в своем офисе, когда на экране всплыло имя, которое она уже давно не видела. Никита Мельников. Это было неожиданно, но не странно – он часто вел дела, с которыми Лена сталкивалась, и хотя их отношения не были близкими, она всегда уважала его профессионализм. Он никогда не просил лишнего и всегда знал, как вести себя в сложных ситуациях. Поэтому, когда она услышала его голос на другом конце линии, она была готова к обычной просьбе о помощи в расследовании.
Но вместо этого она услышала странное молчание, а затем тревожный шепот: «Лена, мне нужно помочь. Я… я что-то узнал. Кто-то за мной следит. Не знаю, кто, но… они могут сделать так, чтобы меня… исчезли. Пожалуйста… если меня не будет, начни искать в одном месте, в одном деле. Оно связано с тем, о чем ты никогда не должна была узнать».
И затем связь оборвалась.
Лена несколько секунд стояла с телефоном в руке, не понимая, что произошло. Не было ни звука, ни следов дальнейшего звонка. Мельников пропал.
Она быстро набрала номер его личного ассистента, чтобы узнать хоть что-то. Тот, едва слышно, сообщил, что его не видели несколько часов. Дома его не было, на рабочем месте тоже. Внезапно все это стало выглядеть гораздо хуже, чем просто исчезновение.
Лена села за стол и начала мысленно восстанавливать события последних дней. На первый взгляд, жизнь Мельникова была гладкой и не вызывала ни малейших подозрений. Но Лена знала, как скрывать правду. Как профессионал, она могла различить малейшие признаки того, что что-то не так. И в словах Никиты, и в его поведении, и даже в том, как он посмотрел в последний раз, было нечто тревожное.
