Читать Затмение - Дьякон Святой

Улицы забвения

Здесь, в этой чёрной бездне, где фонари не светят, а лишь дразнят бледными остатками надежды, я пытаюсь выжить. Город – это не картинка на открытке, это дерьмо, которое воняет так же зловонно, как и моя жизнь. Я слышал, как люди говорят о мечтах и светлом будущем, но здесь, в этой части города, где меньше всего туристов и больше всего беглецов, о таких вещах предпочитают не вспоминать.

К тому времени, когда гора мусора скапливается до такого состояния, что её начинают игнорировать даже крысы, мне всё равно. Я стою на углу, скрещивая руки на груди, пытаясь согреться от пронизывающего холода. Вокруг меня – растрепанные личности, скрывающие свои настоящие лица под слоем затянутых курток и ослепительных улыбок – так далеки они от самого себя, так далеки от жизни. Сколько раз я видел, как мечты становятся прахом, и столько же раз пытался убежать от этого, лишь чтобы оказаться в той же трясине.

Сегодня вечер, и это значит, что на улице появится больше народу – тех, кто готов обменять свою душу на пару дешевых таблеток. Бросаю взгляд на старую вывеску «Ночной клуб», которая когда-то пела о весёлых вечеринках, а теперь лишь притягивает к себе разочаровавшиеся жизни. Заведение, заполненное тёмными уголками и затянувшими пыли палатками, становится притоном для таких, как я. Я свожу все усилия к тому, чтобы не выглядела слишком отчаянной – даже если внутри меня всё разрывается.

– Эй, чё смотришь? – спросил меня незнакомец, его голос был грубым, словно он сам вырезал его из грубой древесины.

Я лишь пожал плечами, не собираясь тратить свой последний вздох на разговор с кем-то, кому не важна даже его собственная тень. Но он продолжает – эгоистично, эгоцентрично, будто его слова могут дать ему хоть каплю значимости.

– Ты же понимаешь, что это не то место, где можно остаться без вещей? Ночью тут холодно, и надо быть на чеку, брат.

Он прав, но как я могу объяснить, что я уже давно не чувствую холода, а только пустоту, которую несёт с собой каждый вечер? Я отвечаю, но слова застревают в горле; у меня нет сил.

Как будто чувствуя застоявшуюся тишину, вокруг начинают появляться сменные лица, лица, которые выдают себя за нормальных, но внутри них – только пустота. Почти околдованный их обаянием, я не могу отвести взгляд от девушки, стоящей по ту сторону улицы. Она опускает голову, трясёт старую брошенной курткой, и я понимаю – её бросили даже те, кто ещё вчера пытался её спасать.