Гоголь был очень впечатлительный человек, романтичный, поэтический, с ранимой душой, тщеславный.
Мнительный, затем – мистически воспринимающий многие таинственные, какие-то загадочные, на первый взгляд, явления. Я думаю, на него огромное впечатление произвели его беседы с матерью, когда она рассказывала ему украинский народный фольклор.
В фольклоре очень много сюжетов мистических, страшных, таинственных. Это все характерно для такого литературного направления, как романтизм.
Он маму очень-очень почитал, она была его главным учителем жизни.
Сам себя путем самовнушения довел до такой, собственно говоря, трагедии. Плюс, понимаете, вот этот момент сжигания второго тома, вот то, что осталось от второго тома – на самом деле это очень качественный, превосходный во многом текст. Местами даже лучше – местами, – чем первый том.
У него была идея: во втором томе показать, как из приобретателя Чичикова постепенно формируется характер русского человека. Потому что он искал этот идеал. В первым томе самое основное лирическое отступление: Русь – птица-тройка. Вот ты как бы летишь, и другие государства уступают тебе дорогу. Куда ты мчишь? Вот это вопрос. Это для Гоголя вообще отдельный образ.
В «Мертвых душах» есть несколько глубинных противоречий, и они исходят из мировоззрения и писательского творческого кредо самого Гоголя. Противоречие первое: он показал так называемую галерею помещиков – это абсолютно типы человеческие. У него практически отсутствуют образы «из народа». Они все там – даже не эпизодические герои, а о них вскользь упоминается: например, Степан Пробка. Практически все!
У Гоголя было три ипостаси. Первая – это человеческие типы – помещики, которые вершили, так сказать, жизнь. Дальше, крепостные – это буквально упоминание о них, абсолютно вскользь. И третья составляющая – образ Руси, его развил превосходно в своем творчестве замечательный символист Александр Блок. Вот у него такой же образ Руси, как у Гоголя. Понимаете? Образ Руси. Этот сказочный образ Руси был буквально выткан Гоголем из фольклора, из романтических фольклорных историй, которые он почерпнул от своей матери.
Он боялся, что его похоронят живым. Потому что тогда вовсю ходили всякие слухи по поводу так называемого летаргического сна. Медицина тогда это никак не изучала, и относили все к сфере мистического, таинственного. Летаргический сон. Это сейчас более-менее знают о том, что это такое. А в то время медики вообще не понимали, в чем причина, в чем природа.
