Дом рассыпался в пыль и крошево.
Ни обнять, ни прильнуть, ни прийти.
Мне Победа досталась недёшево.
Где же вы, дорогие мои?
Где те два непоседливых бантика
С васильковой весёлостью глаз?
Там, на фронте, бывало, что ранили,
А убили вот только сейчас.
Ярость кончилась, нет в сердце ярости.
Это там, средь окопов, кипел,
У меня к жизни нет больше жадности,
Словно я вместе с домом сгорел.
Лучше б я в обороне, в атаке ли,
Сгинул со свету. Так бы – как раз.
Знаю я, обо мне бы вы плакали,
Но зато я б продолжился в вас.
Только вы мне мои драгоценности,
Лишь за вами хоть в пекло готов.
Где найти теперь столько смиренности,
Коль отняли основу основ?..
Где же ты, Богом мне наречённая,
Что ж вас всех-то война забрала?
И судьба, если столь благосклонная,
Что ж не Вас, а меня сберегла?!!
Пусть Победой весна ослепительна,
Пред собою не вижу ни зги…
Вот бы слёзы ладошками вытерли,
И прижались ко мне васильки…
Я не герой, я не герой.
Иду вперёд, и все за мной.
Упал на грунт, а все идут.
Меня не ждут. Меня не ждут.
Земля дрожит, земля горит,
А я лежу. Я не убит.
Я не могу ни встать, ни сесть.
Могу смотреть. Смотреть. Смотреть.
Травинка бьётся мне в лицо,
Гранату б дёрнуть за кольцо
И замахнуть её к врагу!
Но не могу. Но не могу.
Вдали бегут, бегут вблизи,
Бегут товарищи мои.
Кричат: "Ура!", – и шум, и гром,
А я лежу и вижу дом.
Я вижу, сын ко мне идёт,
Сестрёнку малую ведёт,
За ними милая моя
Зовёт меня, зовёт меня.
Как будто не было письма,
Где дома нет, где дальше тьма,
Где в горле крик, где плач в душе,
Где жив, но не живу уже.
Сын рядом сел, припал ко мне,
А я прижал его к себе
И запах чувствовал родной.
Пришёл домой. Пришёл домой.
Тишина навалилась в окопы,
Воздух летний, как в детстве, звенел.
Напевал тихо песенку ротный
И в бескрайнее небо смотрел.
Синева разливалась над степью,
Ветер волны катил по траве,
Отчего-то казалось нелепо
Думать прямо сейчас о войне.
Вспоминалось душистое поле,
Где устало лежал на скирде,
Там, где небо в размах голубое
Отражалось простором во мне.
Вспоминалось, как шёл по дороге,
Землю чувствуя босиком,
И всё было уютно знакомым,
Каждый шаг был щекотно знаком.
Вспоминалось, как мама выходит,
За калиткой распустит платок.
Вспоминалось, как голос выводит
В тёплых сумерках нежно: "Сыно-о-ок!"
Я бежал к ней на голос упруго,
Залетал в хлебом пахнущий дом
