Война, даже в далеком двадцать четвертом веке – это кровавый молох – не верьте тем, кто твердит о благородных правилах, о белых перчатках и прочей благоглупости! Это майор Джон Кузнецов знал точно. Как никак третий планетарный десант: два на захваченные Врагом человеческие планеты и на одну – волфов, а он жив, а тяжелое ранение – пришлось месяц пролежать как рыба сом в «аквариуме» регенератора и бесчисленные контузии, и мелкие ранения – не в счет, раз жив!
Трое офицеров сидели вокруг стола в кузове штабной машины, как называли в войсках топтер тяжелый, бронированный– передвижной командный пункт марки 9А-911. На аскетичных пластиковых стенах блестели интерактивные карты – напротив стола карта планеты новый Тегеран, двести лет тому назад терраформированной и заселенной выходцами с Ближнего Востока, в основном – иранцами. Почти треть единственного континента планеты закрашена синим. Это означало, что эту территорию контролируют волфы.
Ротный Иван Ли, тщательно следя чтобы всем поровну, плеснул остро пахнущую алкоголем жидкость по пластиковым стаканчикам и поставил их на пустой снарядный ящик. Полупустую, фляжку с водкой между ними. Джон Кузнецов и его начальник штаба Адольфо Ортега, или между своими по боевому прозвищу Медведь, присели. Если думаете, что на войне пьют – то вы правы. Увидев тела боевых братьев, с которыми вместе воевал, увидев, как боевые бронированные машины в кровь молотят мертвую плоть, разбрасывая нежно-розовые и голубые кишки, как с хрустом лопается на наезде голова мертвого волфа, разбрасывая серое на пластикобетон… невозможно оставаться нормальным если не предпринимать профилактические меры. Вот только и напиваться никто не будет – это верная смерть. Да и никто не позволит – мало ли переклинит пьяного. А он на всякий случай с оружием.
Подняли стаканы и Ли традиционно уточнил – он с училища считал, что пить без тостов нельзя, тогда это пьянка не культурное потребление:
– За что пьем, ребята?
– Ребята… – саркастически хмыкнул комбат. Нет, Ли мужик нормальный, хотя и не без придури. А у кого ее нет? Продолжил, скрипнув зубами, – По-моему без вариантов – во второй роте взводный Володька Селезнев погиб. За него. Стоя и не чокаясь… и за всех погибших на этой чертовой войне!
Лейтенанта, только месяц тому назад попавшего в батальон, Кузнецов знал еще плохо. Молодой – только из училища, зеленый, улыбчивый. Женатый и супруга, оставшаяся на Новой Сибири, кажется, в положении. Нда… Сердце на миг сжалось. Как там моя Ласточка с Анюткой и Сережей?
