Читать Заступа: Чернее черного - Иван Белов
На данной странице вы можете читать онлайн книгу "Заступа: Чернее черного" автора Иван Белов. Общий объем текста составляет эквивалент 355 бумажных страниц. Произведение многоплановое и затрагивает разнообразные темы, однако его жанры наиболее вероятно можно определить как ужасы, мистика, русское фэнтези. Книга была добавлена в библиотеку 27.02.2025, и с этой даты любой желающий может удобно читать ее без регистрации. Наша читалка адаптирована под разные размеры экранов, поэтому текст будет одинаково хорошо смотреться и на маленьком дисплее телефона, и на огромном телевизоре.
Итак, судари мои и сударыни, не желаете ли отправиться в новое увлекательное, мрачное, временами безумное и полное опасностей путешествие по Новгородской республике, году этак в 1668? Посетить примороженные Гиблые леса, населенные мавками, умертвиями и чудью? Окунуться в ужасы крестьянского бунта, чудом остаться в живых и поглазеть на казнь захваченных главарей? В компании милого черта и обаятельной ведьмы увидеть предновогодний Новгород, припорошенный снегом, празднично украшенный и залитый кровью? Или пуститься в авантюру вместе с малознакомым священником и попытаться разгадать тайну в одночасье вымерших деревень? А может, вы давно мечтали узнать, откуда взялся и как стал Заступой один знаменитый и добродетельный вурдалак?
Если вы готовы и не боитесь, то добро пожаловать. Вам улыбнется, протянет руку и поведет за собой Рух Бучила: убийца, развратник, пройдоха и лиходей. Мелкая песчинка в глазу Господа Бога, зудящий репейник на мохнатой заднице Сатаны.
Книга Заступа: Чернее черного онлайн бесплатно
Самая страшная книга
© Иван Белов, текст, 2025
© Ольга Морган, иллюстрация, 2025
© Татьяна Батизат, илл. на форзац, 2025
© ООО «Издательство АСТ», 2025
Чуть светлей
Ненавистью рожден, кровью вскормлен, истину крепко усвоил – жизнь вечная дарится в наказание. По делам, по мыслям, по черным мечтам. Волокусь сквозь столетья, костями и пеплом дорогу к смерти мощу. Стучусь в Преисподнюю, списком злодейств и свершенных преступлений трясу, а в ответ слышу: «Ступай прочь, ты слишком мало грешил». Оттого, видать, и смеюсь, лаю, аки пес на луну, щерю в усмешке пасть. Неприкаян, себе противен, всеми отвержен, свободой и проклятым бессмертием пьян.
Дни костенели в безмолвии, порождая тени сомнений и робкие призраки старых надежд, раз за разом запуская бесконечную земную юдоль. Рух Бучила, известный праведник и местами едва ль не святой, валялся на заботливо притащенном сене и пялился в покрытый трещинами сводчатый потолок. Тьма рождала новую тьму, дымчатый зимний рассвет раз за разом угасал в розовых вспышках морозных закатов, навевая мысли о тщетности бытия. И ведь всего лишь хотел чутка подремать. Месяца три. Но сон упорно не шел. Рух пытался считать умильных единорожиков, ворочался с боку на бок, залезал головой под подушку и надрывно вздыхал. Решившись на крайние меры, выполз из подземелья наверх и устроился в развалинах башни, продуваемой всеми ветрами и занесенной колючим снежком. Где-то слышал, будто на свежем воздухе спится лучшей. Ага, хер там бывал. А все от переживаний нервенных и беспрестанных великих забот. Год выдался неспокойным даже по мерке обычно и без того сверхпоганых годов. Лето стояло испепеляюще жаркое: горели леса, тлели вонючим дымом торфяники, пересыхали реки, чернел на корню урожай. Спешно собранные из разного отребья команды бочками возили воду в поля, спасая главную ценность – хлеб. От жары людишки с размахом и фантазией сходили с ума. В Новгороде разорившемуся кузнецу видение снизошло, возомнилось ему, будто жара ниспослана по грехам нашим тяжким и к осени весь мир непременно сгорит в адском огне. Как оно водится, вокруг одного дурака быстренько организовались другие и нареклись церковью «Последнего пламени». Блондились по городу, выли на папертях, пугали людей. Обещали скорый конец света, да не срослось. Осенью ливанули дожди, пророчество не сбылось, и обидевшийся на Бога кузнец затворился с паствой в молельной избе и запалил к чертям собачьим весь балаган. Живьем зажарились тридцать семь человек. Ага, а говорят век Просвещенья грядет. Брешут, сукины дети. Как был народишко глуп, так будет и есть.
