Подушка под головой казалась выступом скалы. Она натянула одеяло до подбородка – стало жарко, высунулась наружу – начал бить мелкий озноб. Поняла, что мерзнет не снаружи, а изнутри. С наступлением сумерек концентрация одиночества в крови повышалась, и организму физически не хватало тепла. Надо было уснуть и проснуться только утром. Тогда высыпанные в себя солнце, уличный шум, мелкие заботы и проблемы разжижат вязкую унылость безнадежности и кровообращение нормализуется. Утром все кажется другим. Никогда не спеши вечером «все сказать» – утром непременно об этом пожалеешь…
Но все это будет только утром, а до этого надо умудриться уснуть.
Она повернулась на бок, подоткнула себе одеяло. Заботливо и мягко. Словно погладила тоскующую душу. Надо было с вечера выпить снотворное. Но теперь уже поздно, пока подействует – пора будет вставать и идти на службу. Вставлять себя в пустующую ячейку еще одного однообразия. Квитанция, цифры на клавиатуре, жужжание, деньги, сдача… Сотни людей заглядывают в окошко: «Девушка…» И снова – квитанция, цифры, купюры в приемном лотке. И не известно еще, где легче: здесь, отгородившись коконом одеяла от мира и противоположной стены, или там, среди движущихся, жующих, сопящих и хотящих…
Нет, сегодня уж точно не уснуть.
Она встала. Ноги тут же покрылись мурашками. Теплый длинный халат. Теперь на кухню – выпить чего-нибудь с чем-нибудь. Например, чаю с коньяком. Вот и отлично. Теперь с чашкой – в комнату, к компьютеру. Включила. Привычно открыла почту. «У Вас нет новых писем». Тоже привычно.
Когда-то у нее был любимый человек и близкая подруга. Первый служил по контракту, а вторая работала в турагентстве – оба за границей. И она специально купила этот компьютер и бежала к нему каждый вечер, как на свидание. И, не успев раздеться, припадала к экрану, читала их короткие сообщения, а потом писала длинные письма, рассказывая каждому в отдельности и им друг про друга – какие они замечательные!
