Глава I. Звон игрушки в тишине
Из горла юной жертвы слышались уже не стоны, а какие-то судорожные булькающие хрипы.
В расширившихся от ужаса зрачках отражался поистине безумный оскал убийцы в костюме клоуна.
Сил сопротивляться больше не было.
По бледным щекам текли слёзы.
Ученица девятого класса Настя Морозова совершала вполне безобидную на первый взгляд вечернюю пробежку в парке, который знала как свои пять пальцев, но нападение сзади и удар по голове оказались слишком внезапными.
Очнулась школьница в кустах сирени связанной скотчем по рукам и ногам.
Им же был заклеен рот.
А над школьницей возвышалась жуткая фигура – из-за грима неизвестно какого возраста мужчина в рыжем парике и с красным носом из поролона.
Всё смахивало на кадры голливудского фильма ужасов в духе «Техасской резни бензопилой».
Мыча в скотч, извиваясь на траве, Настя сперва отбивалась как могла, однако пара звонких и до слёз болезненных пощёчин оглушили, и девочка только мотала головой, медленно отползая назад.
Клоун оскалился.
Ни один мускул не выразил сострадания.
Наоборот, убийца наслаждался зрелищем. Достав хирургический скальпель, он не спеша, смакуя каждый миг, провёл лезвием по щеке жертвы.
На коже остался тонкий алый след.
Девочка заплакала сильнее.
Дыхание перехватывало, а сердце готово было выскочить из груди.
Умирать совсем не хотелось.
Вокруг же как назло никого не было.
В парке стояла тишина.
Только шелестела листва.
Острое, будто новая бритва, лезвие оставило второй след на симпатичном лице школьницы.
Та как могла пыталась вырваться, позвать на помощь, но скотч был очень крепким.
Резкие движения делали Настю лишь беспомощнее.
Продолжая издеваться, незнакомец с мнимой лаской погладил её по голове и улыбнулся так, что девятиклассница поняла, это конец.
В желтоватом свете фонаря всего на мгновение зловеще блеснул скальпель.
Несколько предсмертных конвульсий, сип из вспоротого горла – и застекленевший взгляд устремился в звёздное небо.
Кровь, пенясь, текла из раны.
Мужчина с ухмылкой вытер скальпель о футболку Насти, спрятал в глубокий карман широких цветастых штанов и спокойно, будто ничего не произошло, огляделся.
На листьях сирени причудливым узором алели капли.
