Спрятав сумку с брючным костюмом нежно-голубого цвета от «Антонио Конте», узкими очками что неузнаваемо меняли моё лицо, обручальным кольцом, браслетом из белого золота с сапфирами и крутым смартфоном, в трещину под крыльцом, я взглянула на себя в кусок разбитого зеркала на стене и осталась довольна – светлые волосы собраны в хвостики свисающие по бокам, яркий, дикий макияж, что я намалевала при помощи зеркала заднего вида перед тем как спрятать свой Jaguar XF на пустыре, вызывающе короткое чёрное платье с корсетом ядовито-фиолетового цвета, разноцветные чулки с подвязками. Чокнутая сука! Такая какая есть на самом деле…
«Думаешь престижная работа, смотрящие тебе в рот сотрудники, любящий супруг, красавица дочь, дорогая машина, загородный дом, золото-бриллианты, походы в рестораны и счёт за жрачку размером в половину месячного заработка обычного работяги сделали тебя другой?» – мысленно задала вопрос сама себе я, беря в руки семнадцатизарядный пистолет «SIG Sauer Р320» и накручивая на ствол глушитель. – Да нет же, ты всё та же конченная наркоманка со сломанной психикой. Как говорил покойный инспектор Фавро? «Бывших наркоманов и убийц не бывает».
Сунув за декоративный кожаный поясок три запасных двурядных магазина с двойным стеком, я уже было поставила ногу на первую ступеньку крыльца и… замерла на месте.
– Иногда надо выпускать своих демонов! – подчиняясь какому-то наитию или капризу я вернулась к куску зеркала и приблизив свою симпатичную мордашку к покрытой грязными разводами и каплями поверхности стекла провела рукой по коже сверху вниз размазав тени и яркую губную помаду.
Так хорошо. Так я себе нравлюсь. Именно в таком виде, с разбитыми коленями, дыркой между рёбер от ножа и в клочья порванной юбке я уходила отсюда двенадцать лет назад.
Клац! - отправив патрон в патронник я без тени сомнения взлетела на крыльцо и наплевав на боль в костяшках пальцев громко постучала в дверь старым только мне известным способом: Тук-тук! Тук! Тук-тук-тук!
Удивительно, но сработало. Открывший мне дверь хмурый громила в короткой рубашке с волосатыми руками, с ребристой рукоятью пистолета за поясом, первым получил пулю в глаз. Кровь облачком окутала его голову брызнув на потресканную стену оклеенную плакатами с голыми девицами замершими в фривольных позах. Переступив через тело рухнувшее на заплёванный, покрытый окурками пол, я сделала ещё четыре выстрела: два в лысого доходягу в мешковатых штанах с обрезом на стуле и ещё пару в коренастого смуглокожего мужчину лицо которого было раскрашено словно у клоуна. В последнего стреляла с особым удовольствием. Я ни разу не промахнулась. В этом я была хороша.
