Читать Сказания о Странствующих Колдуньях. Книга 1 - Анита Феникс

Кровь хлестнула рекой, но тут же успокоилась и полилась ручьём. Два пальца, срезанных по дуге чем-то невидимым, тихо упали в пыль сельской дороги. Сарик визжал во всю глотку, стоя на коленях и вцепившись в запястье искалеченной руки. Кровь продолжала литься и превращалась в бурую грязь, достигая земли. Остроносая туфля на высоком каблуке приподнялась над обезумевшим от боли пареньком и с силой опустилась на отрубленные пальцы, лежащие у его колен. Один раз, другой. Если бы Сарик знал, что знахарка, живущая на соседней улице, смогла бы их пришить обратно и они, быть может, работали бы, почти как и прежде, он, вероятно, попытался бы что-то сделать или заверещал бы еще громче. Однако он не догадывался об этом, а потому участь, постигшая некогда принадлежавшие ему пальцы в расплющенной лужице из мяса и костей, не возымела действия на парнишку.

Он всё так же, в той же тональности верещал, глядя на оскудевшую руку. Позже, когда его силком подняли с земли брат и соседка и отволокли на заплетающихся ногах к той самой знахарке, Сарик уже не орал, а только выл, так как голосовые связки, в отличие от его нетерпимости к боли, имели свой предел. Его брат Ират напрасно пытался вразумить раскисшего брата. Жизнь в их деревне была, прямо сказать, не сахарной, и отрубленные пальцы не казались такой уж страшной бедой для местных. Иной раз, возвращаясь с охоты, многие бы с радостью поменяли прокушенное бедро или отсутствующую руку на парочку не самых нужных пальцев – безымянный и мизинец.

Мужчины в их селе прилаживались к общему делу рано. Ирату даже двадцати ещё не стукнуло, а он уже как четыре года вовсю помогал отцу. Сарику только исполнилось пятнадцать, и его собирались взять на первую охоту. В целом, в деревне мужчины промышляли не только охотой, но вся суть сводилась к одному – выживание. Теперь из-за травмы брата Ирату пришлось взять часть его обязанностей на себя, одной из таковых являлся сбор хвороста в лесу. По мнению самого парня и его отца, Сарик вполне мог бы управиться с этой и многими другими задачами только одной рукой, но мать, души не чаявшую в младшем сыне, переспорить не удалось. Сарик уже четвёртый день ходил с забинтованной рукой и при любом удобном случае изображал больного мученика, хотя за минувший срок травма его уже наверняка перестала кровоточить после снадобий знахарки.