Ират, в отличие от младшего брата, подрабатывал на каменоломне и помогал отцу на мельнице, поэтому сборкой хвороста занялся уже почти ночью, а ночной лес – это совсем то же самое, что дневной. В очередной раз наклонившись за веткой, Ират отчётливо услышал щелчок. Не произвольный треск, какой могли производить копошащиеся птицы или удирающий оленёнок. Нет, то был шорок крадущегося хищника, который неосторожно наступил на ветку, подбираясь к добыче. Ират тут же выхватил коротенький нож, припрятанный в чехле на поясе, и принялся озираться.
Темнота. Лишь темнота окружала его с трёх сторон, с четвёртой, позади, сквозь деревья виднелись огни деревни. В детстве бабушка рассказывала Ирату сказки, и в там, попав в подобную ситуацию, главные герои вопрошали: «Кто здесь?» Парень в этом смысла не видел. Если ли бы во тьме таилось разумное, не замышлявшее зла существо, оно давно бы обозначило своё присутствие приветствием, а раз такого не произошло, стало быть, и спрашивать толку никакого. Оглядев вязанку в левой руке, Ират решил, что хвороста набралось достаточно, и уже было развернулся, чтобы отправиться в деревню, но статичные огни, указывающие в темноте направление, на секунду погасли. Их заслонило нечто, пронёсшееся в сторону в нескольких метрах от парня. Самое удивительное, что при такой скорости тень не издала ни единого звука – ни шуршания, ни треска. Ират крепче сжал нож и двинулся в сторону света.
Прошёл он не больше пары шагов, как дуновение холодного ветерка обожгло ему щёку. Это явно было дыхание, но только вот у людей исходящий из тела воздух тёплый, а коснувшийся уха и щеки Ирата был ледяным и отдавал сыростью. Волоски на спине и затылке парня зашевелились, а тело покрыл потный слой мурашек. Повернуться было до жути страшно, а сделать ещё хоть шаг не давал сковавший тело ужас. Внезапно дыхание исчезло, а где-то сбоку, словно за соседним деревом, послышался ехидный девичий смех. «Чувствую не выберусь я больше из этого леса, – подумал парень, – а всё из-за этого слабака Сарика». Не намереваясь легко сдаваться, Ират снова двинулся в сторону деревни, прошёл метра полтора и застыл. Впереди, на фоне сияющих между веток огней, вырисовывался тёмный конур, заслонявший часть из них. Изящная женская фигурка. В силуэте не было и намёка на наличие одежды, но соблазниться такой призывной красотой мешали тонкие тёмные линии, идущие от худеньких рук. Там, где пальцы обычного человека должны обрамлять ногти, у стоящей напротив девицы виднелись пугающие, с ладонь длиной когти, поблёскивающие в отражении лунного света.