Восточный Травэль.
Порывы тёплого ветра сбегали с высоких горных пиков и, посвистывая в ущельях, неслись к волнующемуся морю, плескавшему своими водами у подножия серых исполинов. Ночное небо, сквозь редкие прорехи в густых облаках, блекло и едва заметно отсвечивало звёздным светом от незыблемых белых корон каменных великанов. Ветер несся дальше: к бесконечным просторам океана, спотыкавшегося о чёрные контуры земной тверди, в неровных очертаниях которой сияло оранжевое пятно. Красное око, заигрывавшее с небом, окружало серый зрачок бухты. И чем ближе ветер нёс свою песню, тем разительнее око разделялось на множество маленьких оранжевых звёзд. То были огни небольшого городка. Добравшись до него, ветер, перебравшись через серую стену, завывал среди неопрятных домиков, разбрасывая мусор по грязным улицам, срывая тряпки с голов полупьяных моряков и пытаясь затушить огни городских светильников.
Это была печально известная Риогала – портовый город, не раз сожжённый и разграбленный, но всегда возвращавшийся к жизни, ибо в скалистых берегах Травэльских гор риогальская бухта являлась единственной дверью горного королевства к внутренним морям и пересекавшим их путям международной торговли. И вот опять, не прошло и двух десятилетий с тех пор, как город был в очередной раз разорён и сожжён, он снова жил и бурлил, с каждым годом разрастаясь всё более. Снова в гавани теснилось множество кораблей, загнанных туда надвигавшимся штормом. Всё так же, будто не было залитых кровью улиц, по городу сновали многочисленные моряки. Скованные изменчивой погодой, они носились по городским трактирам в поисках лекарства от скуки и, благодаря своим стараниям, находили его в виде дешёвой местной медовухи или не менее паскудного эля. А довольные трактирщики, как и в старину, втихую моля Творца о длительном продолжении шторма, гребли деньги лопатами.
В одном из таких заведений, не отличимом от своих коллег, кутили, не ведавшие о надвигающемся на них роке, вынужденные тунеядцы в паре с бойкими местными пьянчугами. У сдвинутых вместе столов у главного входа в задымленную залу трактира буйствовало чуть более дюжины моряков. Хотя буянили они не особо – трактирщик был мужиком толковым, цены за выпивку высокие не драл и за шум да гам не пенял. Так что и морячки не позволяли себе лишнего. Покрикивали, постукивали, да служанку миловидную пощупывали, но без фанатизма, ибо трактирщик был парнем свойским, а вот король Вайр Миротворец, владыка Травэльских гор, как раз наоборот. Он-то за малейший беспорядок наказывал молниеносно, да без лишних церемоний. Своровал – подавай руку, насильничал – подавай фаллос, убил – подавай шею. Да и стража, регулярно осаждавшегося и подвергавшегося набегам, портового городка была бдительна и опытом не обделена. Да и сам народ Восточного Травэля был не из трусливых, нахрапом да на испуг его не брали даже налетчики из соседнего Белого королевства. Потому все моряки знали, что можно было в других портах, то в травэльских городах – ни-ни, а то живым не уйдёшь. Потому они сидели пусть шумной и весёлой компанией, но вполне цивилизованной. Хотя явно не все так думали.
