Читать У сверхдержав тоже есть чувства - Михаил Семехин

© Михаил Семехин, 2025

ISBN 978-5-0065-5798-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Перед вами история «Барби-Дуровской Федерации (Б-ДФ)». Или же «Федеративной Социалистической Республики Дуровски (ФСРД) ” на момент событий описанных в книге.

Да, название может показаться странным, даже смешным. Но я намеренно выбрал такие названия, чтобы напомнить: то, что кажется необычным нам, может быть абсолютно нормальным для другого языка или культуры.

Толерантность к языкам и культурам – это способность видеть глубже, чем поверхностные смешные звучания. Потому что за каждым словом стоит не просто набор букв, а целый мир.

Если в процессе чтения вы почувствуете лёгкую усмешку из-за необычности названий, это нормально. Но я прошу вас задуматься: а как звучат наши собственные названия на других языках? Возможно, они вызывают у кого-то такой же смешок.

Эта книга – о том, как за словами всегда стоят люди, их жизнь и борьба. Постарайтесь увидеть не только названия, но и мир, который за ними скрывается.

В высокой цитадели на центральной площади города Припикса горел свет в одном из верхних окон. В городе давно наступил вечер, но внутри кабинета жизнь кипела. Просторное помещение, уставленное книжными полками и заваленное бумагами, казалось, не знало покоя. За массивным дубовым столом сидел человек. Его спина была слегка сутулой, а седые пряди волос разбавляли тёмную шевелюру. Руки этого человека, привыкшие к письму и переговорам, держали простую шариковую ручку. Казалось, он сейчас собирается подписать что-то важное.

Этот человек часто задавался вопросом, как он оказался здесь. Ведь он никогда не стремился к власти. Но сегодня его имя было известно каждому жителю Бобровского Союза.

Его звали Фёдор Иванович Мазиров.

На первый взгляд, Фёдор Мазиров выглядел совершенно обычным человеком. Среднего роста, с лёгкой сутулостью, в тёмно-синем костюме, который, хотя и был качественно пошит, сидел на нём так, словно Мазиров никогда не придавал значения внешнему виду. Его лицо, с мягкими, округлыми чертами, казалось слишком добродушным для политика, но стоило услышать его голос, как первое впечатление исчезало. Говорил он тихо, размеренно, но каждое слово звучало так, словно прошло через десять фильтров рациональности.