Лиде было 14 лет, когда ей начал сниться прадед. Конечно, сначала она не знала, что это он. Когда он в первый раз пришёл к ней во сне, то молча стоял, глядя на неё. И его силуэт был неясным и далёким. Каждый раз он стоял вдалеке и молча смотрел. Лида не понимала, что ему надо, этому далёкому и неясному солдату с тревожными глазами. Его образ и выражение глаз напоминали кого-то девочке. Она тянула к нему руку, но не могла до него дотянуться. Когда она в первый раз пошевелилась во сне и подняла руку в сторону его не четкого облика, он заколыхался и исчез. Как будто растворился в том тумане, что окружал его. И её удивляло, что она может контролировать себя во сне. Обычно, когда ей что-то снилось, она не влияла на происходящее. А здесь, в этих снах, она отдавала себе отчёт. Она могла контролировать свои действия. И после этих снов она чувствовала, что что-то должна сделать. И постепенно Лида стала замечать, как меняются сны, как меняется этот солдат. Он стал постепенно приближаться к ней. Его образ становился более четким, как бы прорисованным. Как будто невидимый художник рисовал картину и с каждым штрихом становилось все больше деталей, придающих жизнь и очертания картине. Когда он стал почти осязаемым во сне, Лида могла различить его лицо. Темные волосы шапкой, глаза, с чуть опущенными уголками глаз, грустные глаза, как потом назвала их Лида, и пышные усы. И форма. Форма солдатская, чисто выглаженная. Он стоял по колено в воде, а вокруг туман. И тишина. Хоть теперь он был ближе, он все равно молчал и не шевелился. Просто смотрел своими грустными глазами. Но в его взгляде читалась боль. И что-то ещё, что в силу своего возраста было непонятно Лиде. За завтраком она рассказала об этом маме.
– Мам, мне снится один солдат…– начала девочка и замолчала, не зная, как мама воспримет это.
– Какой солдат? Расскажи поподробнее, – мама заинтересованно посмотрела на Лиду.
– Ну…он такой высокий, у него пышные усы. И форма такая…не сейчашняя, а как в фильмах военных показывают.
– И что он делает, этот солдат? – мама пристально глянула на девочку и опустила взгляд в стол, внимательно слушая свою дочь.
– Ничего. В том то и дело! Просто стоит, в воде, вокруг туман и тишина. Знаешь, такая…звенящая. Но глаза…столько грусти в них.
