Здравствуй, мой друг!
Пожалуй, пришла пора написать это письмо, расставить точки над ё. Помнишь, была такая песня о зимнем сне, где «я все придумала сама»? Она про нас, только мы этого не поняли вовремя.
Когда-то, вечность назад, в позапрошлом году ты записался в спортзал, а я на курс лекций по физике. Тебя как раз повысили до старшего менеджера, а меня сократили. Разумеется, я знала, как ты доказывал начальству необходимость увеличения оклада специалисту такого класса. И да, что других денег, кроме моей зарплаты, нет, ты тоже знал. Я не в обиде, эра капитализма – она такая. Так вот, с тех лекций все и началось.
Ты познакомился в «Тиндер» с Машей, а потом с Алёной, и какое-то время крутил с ними обеими. А я познакомилась со спектральной классификацией звезд и основными характеристиками экзопланет. Ты взахлеб рассказывал, как девицы устроили драку в торговом центре, а моими спутниками были таблицы расчета радиальных скоростей по Доплеру. Тогда и родилась первая шутка, что я Луна: вроде и принадлежу Земле, но не совсем.
Я шла домой после твоего дня рождения. Помнишь, когда крабов подали как-то не так? Разразился скандал, угрозы одной стороны не оплатить счет – и вызвать полицию с другой стороны. У меня до сих пор стоит перед глазами твой взгляд в тот момент. Зелёные зрачки с карими крапинками увеличились и потемнели, словно их изнутри заполнило расплавленным свинцом. За окном бушевала гроза. Низкое серое небо швыряло молнии и тяжелые капли дождя, сбивая редких прохожих, как фигуру в кегельбане. Западный ветер стряхивал с ветвей дуба около ресторана противную мелкую взвесь, целясь аккурат в приоткрытое окно у нашего стола. Такая же мелкая взвесь собиралась где-то в центре твоего раскрасневшегося лба, стекала крупинкой града вдоль брови и разбивалась в пыль о несвойственную тебе яростную жестикуляцию.
Я тогда сослалась на головную боль и ушла. Буря ломала сухие ветки деревьев, не спиленных коммунальщиками по весне, бросала их мне под ноги, а один раз почти попала аккурат в голову. Но мое наслаждение стихией было сильнее таких мелочей! Думаю, встреться мне тогда шаровая молния, я бы вряд ли заметила. Всей кожей я впитывала эту неукротимую силу и решительность действовать. Шторм не оглядывается на жалких людишек, он вершит то, что считает нужным. Неистовство стихии, отдающей всю себя мгновению ярости, проникало мне под кожу, заполняло мои легкие, вытесняло кровь из вен.
