Сверху на Ганешу была натянута чёрная футболка с рок-героями, да серебряная цепочка на шее. А снизу – варёные джинсы, броско заземлявшиеся чёрными тапками с белой окантовкой подошвы.
Замерев перед калиткой, Ганеша подловил Пенфея в суматошных блужданиях по двору. Тот, картавый блондин с пеньковыми волосами, имевший спортивного вида череп и наработанный имидж земляничного франта, не сразу его заметил. Когда Ганеша его окликнул, Пенфей поднял голову, и глаза его высветились изнутри собачьей радостью узнавания:
– А-а! Банан! Ну, чего стоишь? Проходи! А где это ты вчера пропадал? У меня вчера день рождения было! Тут такая тусня была! Мальчишки из армейки подтянулись. Вот вчера кураж был! По всему городу фестиваль устроили. На базаре крышевому табло помяли! Вот я вчера исполнял!
– Что ж то за крышевой такой? – спросил Ганеша, неохотно натягивая на лицо маску Банана.
– Вот такой крышевой, – выдал заключение Пенфей.
– А я снова в числах заблудился. А когда очнулся, было поздно. Хотел тебе в подарок «командирские» с самолетиком купить, да не нашел. А другие покупать не стал, не в тему. Ты ведь служил в авиаполку.
– Я не ношу часов, – обрубил тот проросток в сияние сферы благородных устремлений. – Ладно, пойдём, кое-что покажу.
И машинально сунув друг другу стальные сенсоры, проникли в дом.
– Да-а-а! Кто привёз, папик? – попытался театрально присвистнуть Банан. Глядя как Пенфей нежно, как не всякую в его жизни женщину, поглаживал призывно блестящие огромные черные кожаные кресла, брошенные посреди комнаты.
– Да кого! Знаешь, где мы их нашли? В «Туристе»!
– Хм-м! – усмехнулся Банан, вспомнив, как Пенфей по всему городку безутешно мыкался в поисках злополучных кресел.
– Ну, что, давай их расставим? Сейчас Бизон дожует свой салат, да придёт, поможет.
Когда выпуклые кресла были вбиты по углам у окна, а мебель с потом пополам задвинута на новые рубежи, явился довольный Бизон. Делая челюстями сосредоточенный вид. Мол, из-за стола сорвался!
– Где ты был, Бизон? – растерялся Пенфей.
– А чего ты не подождал? – отработал Бизон, для убедительности ковыряя пальцем во рту и, на пухлый миг овив банановую руку талым щупальцем, с порога прыгнул в правое кресло. – А клёвы кресла, да?
