Читать Грязекопатель - Александр Косвинцев

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Во время матча пошел камень.

Глава 2. Мать врача умерла в больнице от болевого шока.

Глава 3. Ночной спор с женой-медсестрой.

Глава 4. «Хватит уже социализм качать!»

Глава 5. Главред поддался на подначку "шахтеров".

Глава 6. Из казино – в реанимацию.

Глава 7. Сдал друга на руки врачам.

Глава 8. Киллеры приходили ночью.

Глава 9. «Извиняться перед ментами погаными? Да ни в жисть!»

Глава 10. Хирург уединился с медсестрой.

Глава 11. Раскрутил проверяющего на правду и тайно записал.

Глава 12. Доктор посоветовал избегать врачей.

Глава 13. Медицинские светила разгневались.

Глава 14. Как замгубернатора полечила губернатора.

Глава 15. Совещались, как заткнуть рот журналистам.

Глава 16. Читатель с чемоданом долларов.

Глава 17. Срочное бгство медсестры из больницы.

Глава 18. Главврач сказал: "Везите его к нам".

Глава 19. Могут ли врачи сознательно убивать?

Глава 20. Гениальные живодеры. Деньги не пахнут.

Глава 21. «Мы заставим население травмироваться чаще».

Глава 22. Что сказал умирающий главред.

Глава 23. Привет от "чекистов" с усмешкой.

Глава 24. Запасной убийца пришелся очень кстати.

Глава 25. В руках у «надежного» мента.

Глава 26. Пришли за женой.

Глава 27. В тюрьме ее ждал ад.

Глава 28. Прощальные встречи на краю подлой ловушки.

Глава 29. Брату по крови можно верить.

На исходе пятого десятка известный в узких кругах журналист Иван Карагай увлекся теннисом и решил подыскать себе тренера. Ну, не тренера, так просто человека, который мог бы поставить удары справа, слева и с лета, да и растолковать правила игры.

На объявление в газете откликнулся сотрудник университета, полулысый крепыш почтенного возраста по фамилии Брудер. Имя его тоже звучало весьма убедительно – Марк Абрамович. Профессорское звание Карагай счел вполне логичным дополнением к этому набору.

Брудер сразу показался ему человеком парадоксальным. Вероятно, это был один из тех редких случаев, когда парадокс стал профессией. Профессор читал лекции по философии и одновременно – в качестве хобби и подработки – обучал желающих премудростям телодвижений на корте. Что было, если вдуматься, сродни алхимии. Брудер не просто учил, он выстраивал из каждого матча нечто вроде шахматной партии, где каждая ошибка или удачный ход раскрывали тончайшие философские категории. Если ты промахивался, это не был промах – это было свидетельство твоей неспособности осознать многогранность реальности.