Однажды, будучи ещё школьником, я смотрел с друзьями “Аватара”. Мы остались после уроков в школе, заказали пиццы, собрали столы вместе, и запустили фильм. Где-то минут через 20 к нам зашла завуч, она услышала звуки, идущие из кабинета, который уже пару часов как должен был быть закрыт. Войдя, она увидела нас, весело обсуждающих фильм, и, перекинувшись с нами парой слов, поняла, что ничего преступного не происходит, и можно оставить нас. В момент, когда она уже закрывала дверь, один из ребят сказал: можете тоже посмотреть. Завуч ответила: не, я такое люблю, я про настоящее только смотрю.
Где-то через полтора года после этого разговора я стал студентом КиТа. Посещая показы студенческих фильмов, я заметил, что большая их часть снята, поставлена, сыграна, и смонтирована одинаково – это томные, серые драмы со статичной весь хронометраж камерой и длинными планами с прямыми склейками. Фильмы эти рассказывают либо об отношениях романтических, либо о проблемных отношениях с родителями (чаще матерью). Каждый раз приходя на какой-либо показ, я терплю эти фильмы в ожидании чего-то более тонкого, или той самой единственной комедии на курсе, которая по итогу заберет приз зрительских симпатий.
Что же общего между двумя этими историями?
Объединяет их то, что я зову замкнутостью. Под замкнутостью я имею в виду не стеснительность, неуверенность, или уход в себя, а замкнутость в системе. Системой в данном случае являются знания и вкусы человека. Он замыкается в них словно комнате, выход из которой он сам замуровал. Банальный ограниченный кругозор, ограниченный самим человеком.
В какой “системе” замкнуты рядовые студенты-режиссёры? В большинстве своём это люди, замкнутые в четырёх стенах, собранных из своих проблем. Потому каждый их фильм – фильм про них самих.
Но подождите! – скажите вы мне – Любое художественное произведение это рассказ о себе”– Абсолютно верно! – отвечу вам я. Никак нельзя придумать что-либо принципиально тебе незнакомое, это как выдумать новый цвет или попытаться представить себе инопланетный разум – попросту невозможно. При создании истории мозг может использовать лишь известное ему, однако если хорошая история создается для донесения зрителю мысли, или эмоции, которая тоже, в конечном итоге, приведёт к созреванию необходимой мысли. Мысли, которая когда-то посетила голову автора, и которую он теперь хочет “подарить” миру. Также ничто не мешает вам просто заниматься развлечением зрителя – вопреки всему что вам скажут преподаватели в творческом ВУЗе, развлекать – тоже искусство. Именно развлечение, массовость породили кинематограф, переделало его из маленькой коробочки Эдисона в большую индустрию, придуманную Люмьерами.
