Читать Кровавые легенды. Европа - Максим Кабир, Дмитрий Костюкевич

© Оформление: ООО «Феникс», 2025

© Текст: Кабир М., Матюхин А., Костюкевич Д., Чубуков В., 2025

© Иллюстрации: Лоскутов К., 2025

© В оформлении книги использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

Работа Славы заключалась в том, чтобы стоять не шевелясь и смотреть на храм. Храм был красивым, Слава не жаловался. Компактный, изящный, с треугольным фронтоном. С фронтона мягко улыбался ангел. По утрам Слава, еще не вошедший в роль, подмигивал небожителю. За церковью и старинными особняками текла река.

Примерно раз в час Слава менял позу, но для большинства туристов, топчущих булыжную мостовую, был мертвым, вернее неодушевленным.

С возвышения, скосив глаза, он созерцал макушки людей, бредущих к площади, рыбному рынку или к гавани. Канал облепили лоцманские дома и склады с узорчатой кирпичной кладкой и подкопченными фасадами. К зеленоватым водам сбегали лесенки. По ним спускались любители селфи со всех концов света и иногда – неудачники вроде Славы, желающие утопиться в реке, которая лизала осклизлые плиты и резвилась, вспоминая что-то хорошее, например наводнение 1962 года, погубившее более трехсот человек.

Но в рабочие часы Слава не видел реку. Кругозор ограничивался макушками туристов, ближайшей скамейкой, храмом, открытой закусочной.

День был ясный, с канала дул свежий ветерок. Солнечные лучи преломлялись в окнах собора, нагревали черепичные крыши, ласкали блестящее, бронзового цвета лицо Славы. Бронзовым он был от кончика шляпы до украшенных бантами туфлей. Туфли перетекали в полуметровый постамент, тумбу, визуально являясь с ней одним целым.

Слава был статуей.

У его подножия компания спорила на языке Гейне, Бетховена, Эйнштейна. В школе Слава учил английский – ну как «учил»… Прятался на задней парте, мечтая слиться с вешалкой, с ромбами обоев. Не трогали бы. Маму ошарашило его решение стать актером. Славик? На сцене? Да он при публике и не пискнет!

Туристы сновали внизу. Кеды, кроссовки, туфли проходили по Славиной тени. Сегодня тень облюбовал толстый бюргерский кот. Расселся: кто кого пересидит?

Пересидеть Славу было невозможно в принципе.

– Geh weg[1]. – Это притопнул, отогнал кота молодой священник. Раннюю лысину венчала шапочка с короткими полями, похожая на распиленную планету Сатурн. Священник оглядел «статую» пристально. Под мышкой он нес потрепанную книгу.