Читать Семейные тайны. 10 книга. Пирог тети Клавы - Вероника Добровольская

«Сила не исходит из физических возможностей.

Это исходит от неукротимой воли»

Махатма Ганди.

Иркутск 1984- 1988

1984 год. Осень. Иркутская осень. Осень в Иркутске – это как будто сама природа плачет, сбрасывая свои золотые и багровые листья, покрывая тротуары мягким ковром. Шелест листвы – словно тихий шепот прошедших лет, напоминание о временах, когда всё казалось проще, а сердце было чуть свободнее. Листья летят на проезжую часть и тротуары, шелестят опавшей листвой прохожие, тополя качаются и снова сбрасывают листву. И они кружатся вокруг, словно в танце осенней баллады, и ветер шепчет о забытых временах. В воздухе витала грусть и надежда, одновременно. А школьники бегут и бросают в друг в друга листвой. Один не заметил старика, который шел, опустив голову, явно с трудом, хромая и с сумкой за плечами. Неожиданно мальчишки налетели на него, и сумка упала, старик поднял голову. Мальчишка испуганно застыл, увидев его лицо. – Ой! Простите! – Прошептал мальчик и испуганно подбежал к товарищу.– Ты видел?

–Ага! Слушай я, кажется, его знаю это же Донцов Олег, помнишь, говорили, что он предатель? Мама мне рассказывала, он в такси работал. К ним приходили и спрашивали не замечали что –то за ним. Слушай, а может это не он. Пошли меня мама ждет, уже 5 часов, а я уроки не делал.

Олег с трудом уже шел, усталость сжимала его словно тиски, он не сел на трамвай и на автобус, он не мог в толкучке, словно тебя трогают, его тело просило покоя, что бы не трогали. В поезде то с трудом доехал. А сейчас бы только дойти до дома, найти уют и тишину, где никто не потревожит его покой. Ветер осенний играл с его волосами, а листья, кружась вокруг, словно напоминали о том, что всё в этом мире – временно и меняется. Голова кружилась, а в груди затаился странный ком- то ли от усталости, то ли от внутреннего напряжения. Он в городе, в своем городе, он шел через мост и вдыхал терпкий рыбный запах с реки. Ангара текла так же тихо и незаметно как и само время. Чайки громко что-то кричали, кружась над рекой. Он остановился, положил руки на перила и закрыл глаза, слышался шум трамвая, и его пробрала дрожь, когда колеса трамвая прогрохотали по рельсам и мост отозвался вибрацией. Звуки поезда и долгий гудок паровоза, на другом берегу, вокзал, он от туда пришел, Иркутск пассажирский. Черные перила моста, отшлифованные руками, мерцал в лучах солнца. Олег оторвал руки и посмотрел на ладони, они были в пыли. Закинув снова сумку за спину, он пошел дальше, неожиданно остановился у лестницы.– «