Солнце поклонилось горизонту и легло в закат, выплеснув на землю краски вечерней зари. Кроны деревьев налились медью, смешав золото ранней осени с огненной палитрой угасающего светила, и вытянули по луговым травам причудливые тени. Самыми чудными казались облака, мясистые, словно замешанные на красной глине, они тяжело висели над головой сказочными изваяниями.
Алексей опустил взгляд под ноги и не удержался, поведя носком ботинка в сторону. Трава легонько колыхалась в полном безветрии, выгибая тонкие стебли и раскачивая их из стороны в сторону. Убаюкивающие размеренные движения напоминали морские водоросли, извивающиеся в донных течениях: текстуры лежали безупречно!
Алексей обернулся, услышав стрекотание крыльев за спиной, и расплылся в улыбке: крошечная фея в ярком розовом платьице, рассыпая волшебную пыльцу и пританцовывая в воздухе, смотрела на него, полная смущения. Она была размером с ладонь, но ее зеленые глаза были настолько выразительными, что даже с трех шагов в них были различимы игривые искры.
– Постой же,– он махнул рукой, пытаясь ухватить крылатое существо, но неуловимая фея лишь возмущенно фыркнула и стремительно скрылась за стволом кряжистого дерева.
Взгляд тут же уловил силуэт белого единорога, который мелькнул гривой в чаще поодаль.
– А вот это уже хорошо,– Алексей осторожно двинулся в направлении угрюмых деревьев, за которыми привиделась рогатая лошадь.– На самом краю зрения… Полунамеком…
Он дважды споткнулся, вспугнув стайки бабочек, когда ноги нашли в траве угловатые камни, но продолжал двигаться за призраком единорога. Его одолевало беспокойство: что-то было не так, что-то выбивалось из общего окружения.
Алексей свернул на тропинку, которая в сопровождении по-осеннему сдержанных луговых цветов уводила к невысокому строению с соломенной крышей и грубой кладкой. Тяжелые ставни покосились, а между грубыми камнями в стене пророс мох. Дом выглядел уставшим, но обитаемым: ухоженная клумба у порога и струйка серого дыма над печной трубой.
Дым… Алексей почти схватился догадкой за то, что его беспокоило, когда внимание привлек подозрительный шорох. Он обернулся на звук и вздрогнул: на фоне заката в слепящем ореоле солнечного диска стоял кривоногий и горбатый гном, опираясь на топор с широким лезвием. Его невозможно было рассмотреть из-за солнца, но образ был откровенно неприятный.
