Полина медленно выпрямилась, потёрла руками ноющую поясницу. Липкий едкий пот щипал ей глаза, стекал по вискам. Она огляделась вокруг. Неподалёку, на других мостках, Наталья и Ольга тоже полоскали бельё, негромко переговариваясь. Полина знала, что они, как и многие другие женщины их посёлка, завидовали ей. Хороший большой дом, заботливый муж, красавец офицер, прошедший всю войну. Был ранен на фронте, но, повезло, вернулся домой живой.
Полину кольнуло в сердце, словно во сне она увидела другие, голубые глаза, белокурые волосы над высоким лбом. "Ванечка, прости меня, Ванечка." Но она не плакала. Она давным- давно забыла, что такое плакать.
Полина подхватила тяжёлый таз и пошла по тропинке к дому. На пыльной дороге возились ребятишки, стараясь
приладить к старому деревянному ящику какие- то колёса.
– "Слава Господи, что у меня нет детей. То есть мог бы быть один, но это в прошлом ".
Проклятьем, клеймом- вот кем был для неё тот ребёнок. Полина ничего не замечала вокруг- ни молодой зелени, буйно разросшейся после дождя; ни любопытных соседок, сидевших на лавке, выставив свои белые, в синих прожилках вен, ноги тёплому майскому солнышку. Не видела она туч, наползавших на небо, только вздрогнула про далёких звуках грома.
– "Стреляют ",– было её первой мыслью.
– Не бойся, Полечка,– крикнула ей баба Клава, – Это всего лишь гром. Надо же, как худо тебе пришлось во время войны, если ты и восемь лет спустя боишься грома.
Полина тепло улыбнулась соседке,
отперла свою калитку и прошла к дому, минуя яблони, которые уже начали красоваться первыми нежно- розовыми бутончиками.
У крыльца Полина сбросила тяжёлую ношу и задумалась.
***
Они с Иринкой бежали босиком по вечернему полю, скрывая по пути крупные ромашки.
– А Ванька- то, Ванька,– задыхаясь, говорила Иринка,– Видела, как он смотрит на тебя?
Полина покраснела и заливисто рассмеялась. Её золотистые косы, выбились из под платка и разметались по спине.
– Не говори глупостей, Иринка.
– Да это все заметили, не только я.
***
Ванечка! Иринка! Где вы теперь? Сгинули в адском пламени проклятой войны. И не увидеть ей больше Ванечкиной высокой фигуры на своём крыльце, не увидеть Иринкиных смешливых зелёных глаз. Полина застонала.
– "Мама! О, мама… маленькая, хрупкая, беззащитная. Почему Господь не уберёг тебя!"
