Нулевой пациент
Екатеринбург, 12 октября 2025 года.
Всего пара капель заражённой крови во время вскрытия лабораторной мыши, мельчайшая царапина на запястье, которую он не заметил. Ни лихорадки, ни боли – только лёгкая усталость, списанная на переработку.
Через три дня он стоял в толпе торгового центра «Гринвич», сжимая в потных пальцах пакеты с подарком для дочери. Голова гудела, но он думал, что это просто мигрень.
Первая кровь пролилась у фуд-корта.
Он упал на колени, скрючившись в судорогах, а когда поднял голову – уже не был человеком. Глаза налились кровью и осталась только чистая ярость. Первую жертву он схватил за руку, впиваясь зубами в мягкую ткань между большим и указательным пальцами. Женщина закричала, но её голос потонул в гулком рёве, вырвавшемся из его горла.
А потом начался ад.
Люди метались между витринами, давя друг друга, но заражённые были быстрее. Они не бежали – они *падали* на людей, хватали за волосы, вцеплялись в шеи, рвали кожу ногтями. Кровь хлестала по кафелю, смешиваясь с пролитой газировкой.
– *Они кусаются! Боже, они кусаются!* – кто-то орал у эскалатора, но его тут же стащили вниз, прямо под ноги обезумевшей толпе.
Охранник выхватил пистолет, выстрелил в одного из заражённых – тот дёрнулся и продолжил ползти.
Дети плакали, прижимаясь к родителям, но те уже не могли их защитить. Мать с окровавленным лицом, которую только что укусили за плечо, судорожно обнимала дочь – и через минуту её пальцы впились в детские волосы.
**Вирус расползался по городу со скоростью панического слуха.**
Кто-то транслировал происходящее в прямом эфире – последние кадры: трясущаяся камера, чьи-то ноги в кедах, мелькающие в дверном проёме, и чей-то хрип:
– *Это не люди… Это не люди!*
Потом экран погас.
Уже через неделю город полностью погрузился в хаос.
Екатеринбург. Шесть месяцев после заражения
Радио хрипело в углу, как умирающий старик.
Лера сидела на корточках перед стареньким транзистором, крутя ручку настройки. Эфир гудел пустотой, изредка прорываясь обрывками шифрованных переговоров военных или безумными проповедями каких-то сектантов. **Интернет, телефоны, телевидение – всё это умерло в первую же неделю.** Остались только волны, блуждающие в эфире, как призраки.
– **Опять ни черта**, – проворчала она, ударив ладонью по корпусу.
