Парк был пустым. Утренние бегуны и собачники уже разошлись, а дневные пенсионеры и мамы с детишками ещё не выбрались погулять по хорошей погоде. И всё равно Аля ушла с центральной аллеи на боковые, всегда малолюдные, дорожки, в поисках полного уединения. Ни видеть, ни слышать никого не хотелось. «Даже маму», – поняла Аля, увидев, что высветил экран смартфона. Но если не ответить сейчас придётся долго отвечать потом, и Аля ответила.
– Да, мам!
– Алечка, а что любит Рома, рыбу или курицу? Аллергии у него нет?
– Нет, мам, аллергии у него нет. Но это неважно. Он не придёт к нам на ужин.
– Что случилось? Что-то на работе? Ну, давайте, перенесём. Спроси у Ромы, что ему приготовить в …
– Мама! – остановила мамин поток Аля. И резко выдохнула, возвращая самообладание. – Мам, он не придёт к нам на ужин. Он женится.
– На ком? – помрачнел мамин голос. – Понятно. То есть, ты была с ним в отношениях целых шесть лет, если я помню правильно…
– Да, ты помнишь правильно. – перебила Аля, заранее зная, что скажет мама.
Шесть лет, надо было привязать к себе, упущенные годы и так далее. Впрочем, маму было не остановить, именно это она и выдала, перейдя на строгое «Алевтина»
– А я говорила, что ваше «присмотреться друг к другу» затянулось! Алевтина, тебе уже тридцать. Твои ровесницы уже с детьми, а мои – с внуками. И это верх легкомыслия, делать ставку на мужчину, которого ты не смогла удержать!
– Мам… Мам… – несколько раз пыталась вклиниться Аля, и наконец, когда у мамы закончился воздух, смогла. – Мама, пожалуйста, оставим эту тему. Я в библиотеке, мне сейчас неудобно разговаривать. – соврала Аля насчёт работы, хотя отпросилась в счёт отпуска, чтобы пережить всё это свинство.
– Хорошо. Поговорим вечером, – поставила мама тему на паузу.
– Ага, пока, целую, – отмахнулась Аля, увидев, наконец, подходящую скамейку.
Просторная, из широких реек, с удобной спинкой и в тени невысокого раскидистого клёна, она будто приглашала сесть и подумать.
Протерев сиденье влажной салфеткой, Аля села, достала из своей объёмной дамской сумки («Ромка называл её «чёрной дырой» – мелькнуло мимолётное воспоминание) бутылку крымского муската и штопор с рожками.
– Да, мама, да. Шесть лет впустую, – вонзила она штопор в пробку и силой ввинтила, словно репетируя вечернюю беседу с матерью. – И женится он на нахальной малолетке в рваных джинсах.
