Читать Ветер из Пинчэна - Строфа Вольная

В вымышленном мире Северной Вэй история разворачивается в Лояне в седьмом году эры Тайпин Чжэньцзюнь. Поздним осенним вечером в дворце Тай Чи в самом разгаре грандиозный банкет в честь победы, двор ликует по поводу триумфа объединения севера. Однако внезапное возникновение разрушительного пожара в Пинчэне разбивает этот мимолетный мир, как валун, брошенный в тихую воду, рассылая волны далеко и широко.

Этот пожар не только превращает дворцы старой столицы в пепел, но и поджигает фитиль ожесточенной борьбы за власть внутри императорского двора. Такие фигуры, как Чжао Хань, Цуй Хао, император Тайу из Вэй и Лу Чжун, оказываются в эпицентре бури – бури политических интриг, столкновения убеждений и испытаний человеческой природы. Запертые в тумане, сотканном из золота и лжи, каждый борется и интригует, движимый собственными амбициями – будь то власть, справедливость или личные убеждения.

На этой сцене вымышленной истории куда приведут их судьбы? Будут ли они твердо придерживаться своих принципов или потеряются в водовороте власти? Окунитесь в эту захватывающую историю потрясений, где сталкиваются сложность человеческой природы и непредсказуемость судьбы. Станьте свидетелем бурной саги о Северной Вэй – мире как вымышленном, так и полном напряжения.

Династия Северная Вэй, 7-й год эры Тайпин Чжэньцзюнь (446 г. н.э.):

Поздняя осенняя прохлада Лояна была пронизывающей, но она не могла пробить тепло веселья в величественном зале Тайцзи. Золотой свет лился из его арочных окон, освещая слияние кочевого сяньбийского величия и ханьской элегантности. Позолоченные подсвечники в форме свернувшихся драконов потрескивали сальными языками пламени, заливая зал мерцающим блеском, соперничающим с дневным светом. По стенам тянулись яркие фрески, словно свитки завоеваний, увековечивая триумфы клана Тоба – кавалерийские атаки по северным степям, осады обнесенных стенами городов и подчинение соперничающих военачальников.

Длинные столы ломились от имперского пира: кубки, полные вина из Западных земель, блюда с редкими деликатесами из Центральных равнин и шампуры с сяньбийской бараниной, все еще шипящей на открытом огне. Воздух вибрировал от завораживающего гула сяньбийских тростниковых флейт и перебираемых струн ханьской пипы, их мелодии сплетались, как змеи. Танцовщицы кружились в вышитых одеждах, шелковые ленты тянулись, как хвосты комет, когда они отбивали ритмы, более древние, чем Великая стена.