3 августа 324 года от рождества Христова, в четверг, на холме Палатине в Риме, во дворце Флавиев проснулся один из самых известных императоров Римской Империи – Константин I Великий. В громадном дворце еще со вчера шло приготовление к большой поездке, которой император с нетерпением ждал вот уже последние почти что ХХ лет… и цель которой он старался держать в самом строжайшем секрете. На холодном от еле брызнувшего рассвета крыльце он попрощался с любимыми слугами и домашними животными (в основном собаками) и бросил еле заметный взгляд на балкон II-го этажа, где обычно его провожала жена Фауста, вот уже месяц жившая в деревне своего отца. Обычно же, когда она провожала его из этого дворца, он отдавал ей привет, протянув руку в воздух, классическим римским жестом, который сегодня, увы, назвали бы неприличным словом, но тогда для женщины он означал огромную честь. Император глядел тогда туда, на жену на втором этаже каменным, почти безразличным взглядом, не выражающем даже капельки какого-нибудь нежного чувства, потому что вокруг были слуги, стража, придворные. Фауста, в свою очередь, также отдавала ему салют, но сейчас, подумал великий римлянин, сделала бы жест, напомнивший ему, как долго он ждал сегодняшнего дня и что теперь, вот наконец-то, этот день настал, и его мечта совершится.
Тогда он взобрался на коня, продел ноги в стремена, поцеловал его вместо сына, который уехал с матерью, и закричал: «Слава Республике!». Это был знак, что можно ехать в дорогу. Этот день и вправду был особенным для этого также особенного сегодня для нас, но такого же обыкновенного, как и все, для своего времени правителя. Меньше недели прошло с тех пор, как после победы над Лицинием Константин сделался единственным правителем самой могущественной империи на Земле. Еще никто не знал об этом ни в Риме, ни в Альбе-Лонге… и даже своей жене и матери он не отправил весточку. Теперь он ехал туда, где по-настоящему мечтал побывать еще с самого детства, с тех пор, как был тут с отцом. Он держал путь в Александрию и хорошо помнил те далекие времена, когда Констанций привозил его сюда еще совсем маленьким. Тогда в одном из египетских храмов он увидел огромную стелу в нечеловеческий рост с императором Августом в образе египетского Бога Солнца.
– Когда-нибудь, Костя, и тебе сделают такую же. – сказал его папа.
