Читать VEROLIKI. История моих рукопожатий: бизнес-роман о силе коммуникации и настойчивости - Евгений Коваленко

1

С детства я никогда не боялся брать на себя ответственность и знал, что смогу справиться с любой вещью. Это очень помогло мне в будущем, ведь страх только ограничивает и тормозит.

Я очень хорошо запомнил тот день, когда от нас с мамой ушел отец. Тогда мне было всего семь лет. В тот день была ранняя и еще теплая осень, но листья деревьев уже начинали покрываться золотисто-желтыми узорами. Пока отец собирал те вещи, которые еще не успел погрузить в свои сумки, я смотрел на реку, куда выходили окна нашего дома. Периодически мой взгляд провожал плывущие по синему небу облака, но мысли витали не здесь: уже в тот миг я прекрасно понимал, что отец уезжает навсегда, а еще что жизнь нашей семьи уже не будет прежней.

Когда сборы были завершены, я отправился провожать его. Помню, как отец на прощание буркнул что-то матери, которая в последнее время старалась делать вид, что его уже нет дома, а затем навсегда закрыл за собой тяжелую дверь. Помню, что у отца с собой было несколько тяжелых сумок, под их грузом он шел до станции медленно, немного сгибаясь, и оттого казался еще ниже ростом, хотя и так был невысок. Я все время внимательно смотрел на его лицо, светло-русые волосы и блестящие на солнце усы, словно впитывая его образ. Глаза его, светлые и обычно очень озорные, при этом тоже блестели. Он внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Женька, обещаю, я буду писать тебе письма. И вообще, захочешь – приезжай ко мне! Так вот бывает у взрослых, ты на меня зла не держи… Вырастешь – поймешь.

Я кивнул и тихонько выдавил из себя слова, чувствуя, как ветер треплет мои волосы:

– Да, пап. Я скучать по тебе буду.

Он заключил меня в объятия на короткое мгновение, затем развернулся, взвалил на себя оставшийся багаж, слегка улыбнувшись, потрепал мои волосы, говоря: «Ну, пока!» Из окна автобуса он еще мне помахал, а затем уехал из нашего села и из моей жизни.

Я долго смотрел ему вслед, а затем, когда автобус скрылся за поворотом, а станция совсем опустела, развернулся и пошел домой. Где-то половину пути я был спокоен: слушал, как в траве стрекочут кузнечики, рассматривал проезжающие машины… А потом вдруг подумал о том, что нет у меня больше папы. И горько заплакал.

Тогда мне было очень больно, хотя и до ухода отца все было далеко от идеала. Что уж скрывать, как и большинство сельских жителей, отец много пил. Они с друзьями часто собирались за бутылкой, а я слушал их разговоры. Папа много шутил, рассказывал анекдоты.