На самом деле все описываемые события не могли происходить в мире победившего апокалипсиса. Главная героиня скорее всего попыталась бы убить главного героя из засады, а в случае неудачи вышла бы контакт и попыталась бы хитростью и манипуляциями вытащить из него то, что ей нужно, а потом убила бы. Главный герой, в ответ на хитрость и манипуляции, попытался бы максимально использовать главную героиню в своих целях, а потом откупился бы ей от преследователей. И это были бы отличные завязка, конфликт, мотивы и кульминация для сюжета. В данной же повести герои действуют нелогично, конфликт размыт и мотивы их неясны.
Но автор надеется, что хотя бы в одном из множества вероятностных миров ещё осталось место для нелогичности, эмпатии, альтруизма, чувства долга и прочих вещей, существование которых невозможно в мире победившего апокалипсиса.
И хотя бы в одном из миров его герои действовали именно так.
Глава 1. В сумерках, на холме
Темнело как-то непривычно быстро. Зато отблески костра, как и сам костёр, были видны издалека, ещё от подножия холма. Спотыкаясь сослепу и поминая некстати сломавшиеся очки, Лохматый выбрался наверх. Перевёл дух, поправил рюкзак, подхватил чехол с гитарой и двинул дальше. У костра, естественно, не ждали, но не удивились.
– А – а – фигеть! – растягивая слова, расплылся в улыбке Дюк. – нет, вы только посмотрите, кого к нам чёрт принёс! В который раз сообщаю тебе, что ты – сволочь. Где тебя носило, м-м-э-э-рзавэц, на Купала?
– Хоть бы раз сообщил что-нибудь интересное… – отмахнулся Лохматый. – Ну, в Полтаве меня носило, а что?
– На Ивана Купала-а-а… – пропела Ники и чмокнула его в небритую щёку.
– Ты, собственно, на чём? – поинтересовался Папа, пожимая руку. – До электрички ещё до фигища времени.
– Стопом до Коротояка. А оттуда – пёхом.
– Какая пошлость… – горестно вздохнул Дюк, – хоть бы раз, как все нормальные люди, приехал на собаке.
– И немедленно выпил! – Сег протянул кружку с чем-то горячим и непонятно пахнущим.
– Это что? – осторожно заглянул в кружку Лохматый. – Настой цветков папоротника?
– Настоящий бразильский напиток истинного мачо! Матэ! Не будь я Великий Кузьмин, если это не так!
