Вера всегда избегала разговоров о смерти. Само это слово отзывалось в ней ледяным уколом. Она могла часами листать ленты социальных сетей, бесцельно переключать каналы, лишь бы не оставаться наедине с мыслями о неизбежном конце. Родители, давно махнувшие рукой на её тревожность, называли это «особенностью характера». Друзья шутили: «Вера, ты будешь жить вечно, раз так боишься помирать». Но шутки не помогали. Каждая пролетавшая мимо машина, каждое упоминание о болезни, каждый вечерний выпуск новостей, наполненный сводками происшествий, лишь усиливали гнетущее предчувствие. Она старалась не думать об этом, забивая голову мелочами, но холодный страх всегда сидел где-то глубоко внутри, сворачиваясь в тугой клубок.
Сегодня был самый обычный вторник. Вера спешила на занятия в университет, наскоро доедая бутерброд с сыром. Дождь, начавшийся ночью, перешел в нудную морось, и дорога превратилась в сплошную серую жижу. Она взглянула на часы: опаздывала. В её наушниках играла жизнерадостная поп-музыка, заглушая шум города. Вера прибавила шаг, почти побежала, пытаясь обойти лужу, разливавшуюся на тротуаре. Внезапно нога скользнула. Она не успела даже вскрикнуть. Удар. Темнота.
И сразу же, без всякой паузы, без осознания боли или даже шока, Вера ощутила… легкость. Невероятную, пьянящую легкость, которой никогда не знала при жизни. Она была где-то вне своего тела, но в то же время осознавала его. Словно воздушный шарик, оторвавшийся от тяжелого груза, её сознание взлетело вверх, к пасмурному небу. Она видела себя, лежащую на мокром асфальте, окруженную спешащими людьми, которые теперь застыли, как манекены. Кто-то уже наклонился над ней, чьи-то руки пытались нащупать пульс. Но Веру это не волновало. Она парила над всем этим, невесомая, безмолвная, и не чувствовала ничего, кроме этой странной, новой свободы.
Страха не было. Только чистое, незамутненное удивление. «Так вот как это… – пронеслось в её мыслях, – вот как это происходит». Её тело, оставшееся внизу, казалось ей чужим, старым платьем, которое она наконец-то сняла. Впервые за всю свою жизнь Вера не чувствовала страха смерти. Потому что она уже умерла.
