Иоахиму не спалось. Его снова настиг тот тревожный, беспокойный сон – о метущейся в бреду Исинии, которую он отчаянно пытается спасти. В который раз он видел ту красивую женщину в красном платье, и не мог понять, кто она – друг или враг…
Утреннее солнце пробивалось через закрытые ставни. Стараясь не разбудить жену, Иоахим аккуратно выбрался из-под одеяла и вышел на улицу. Их небольшая усадьба примыкала к огромному цветущему яблоневому саду. Странно, что деревья прижились в столь неподходящем месте – у берега моря, постоянно приносящего сильный порывистый ветер, на бедной скалистой почве. В сотне шагов от последней яблони земля обрывалась вниз резким обрывом, навстречу бушующей пене волн и круглым черным камням, отшлифованным сильным прибоем.
Давно прошли те времена, когда Иоахим, урождённый бесправный бастард барона Филиппа Лигийского, имел нужду в деньгах и крове, и в то же время обладал ветреной свободой молодости. Оседлый образ жизни, статусный и серьезный, тяготил действительного члена королевского оборонного совета, привыкшего к упорной борьбе за высокие идеалы… И хотя они менялись с возрастом, беспощадность борьбы, казалось, только росла.
Получив за заслуги перед королевством долгожданный дворянский титул (барон, как у отца), крупное вознаграждение (а еще и отцовское уважение, что ценил более всего), Иоахим сразу же приобрел себе участок земли на окраине суши, включавший в себя этот странный сад с великолепными своим цветением деревьями, которые летом давали плоды кислые, как сама жизнь.
Исиния делала из них очень вкусные пироги. Он немного сердился на нее за это, ведь теперь они могли позволить себе и кухарку, и экономку. Могли разгрузить себя настолько, насколько хотели. Иоахим считал, что разгрузиться нужно максимально, с учётом положения Исинии.
Дело было не только в беременности, но и в усугублявшемся недуге, который не давал Иоахиму покоя. Ему казалось, что Исиния уже смирилась со своей судьбой и теперь просто надеется оставить ему ребенка. Иоахим же старался выиграть для нее каждое мгновение, чтобы попробовать что-то новое в лечении, пригласить очередного врача, сколь угодно экстравагантного.
– Почему так рано встал, любимый?
Исиния тихо подкралась к нему и обняла со спины, нежно прижавшись к его телу. Этой ночью она спала плохо, часто вставала испить воды, стонала от тупой ноющей головной боли, отпустившей ее только к утру. К ужасу Иоахима, периоды облегчения становились для Исинии короче с каждым месяцем.
