Глава 1: Пробуждение во Плоти Камня
Тишина.
Не та благословенная тишина библиотечного зала после закрытия, наполненная лишь шелестом страниц в ее собственных руках и далеким гулом города. Не тишина ее маленькой спальни, где единственными звуками были тиканье старых часов на камине и собственное неровное дыхание семидесяти трех лет. Эта тишина была… густой. Поглощающей. Как вата, впитывающая каждый звук еще до его рождения. И тяжелой. Давящей на уши, на виски, на самую мысль.
Агата Блэквуд открыла глаза.
Тьма. Непроницаемая, как чернила. Паника, холодная и скользкая, сжала ей горло. Где я? Она попыталась вдохнуть полной грудью, но воздух встретил сопротивление – влажный, теплый, удушливо густой. Он пах. О, как он пах! Сладковатой медью, как старая монета, подержанная во рту. Едким озоном, будто после грозы, ударившей в сырой подвал. И под всем этим – стойкой, проникающей нотой тления. Не резкой, как гниль на помойке, а глубокой, древней, как заброшенная гробница, открытая спустя века.
Она лежала. Не на своей знакомой, просевшей перине, а на чем-то… упругом. Мягком, но неудобном. Поверхность пульсировала под ней с медленным, неумолимым ритмом. Тук-тук… тук-тук… Как огромное, спящее сердце. Агата осторожно приподняла руку. Кожа ладони коснулась чего-то гладкого, но не холодного. Теплого. И влажного. Словно внутренняя поверхность гигантского органа. Желудка. Кишки.
Не паникуй, Агата, приказала она себе мысленно, дрожащим внутренним голосом, каким когда-то успокаивала напуганных студентов. Осмотрись. Пойми.
Она медленно села. Каждый сустав протестовал, скрипел от незнакомого положения и сырости. Голова закружилась от усилия и странного воздуха. И тогда она увидела свет. Неяркий. Призрачный. Исходил он не сверху, а со стен. Странные, похожие на корни или толстые вены наросты, вплетенные в темную, мясистую ткань, светились тусклым, зеленовато-голубым сиянием. Биолюминесценция. Слово всплыло из глубин памяти, отголосок какой-то давно прочитанной статьи о глубоководных тварях. Свет был достаточно рассеянным, чтобы постепенно проявить очертания пространства.
Она находилась в… камере. Но какой! Это не было помещение, вырубленное в камне или отлитое из металла. Это была полость внутри чего-то живого. Овальная, примерно пять шагов в длину и три в ширину. Стены – нет, не стены, а мембраны – были темно-бордовыми, почти черными, пронизанными сетью более темных жилок и тех самых светящихся наростов. Они дышали. Да, именно так. Медленно, ритмично расширялись и сжимались, как легкие колосса. С потолка, низкого и выпуклого, свисали капли той же теплой, пахучей влаги. Они падали на пол – упругую, слегка покатую поверхность, покрытую тонким слоем скользкой слизи. В воздухе висела мелкая взвесь, мерцавшая в призрачном свете.
